— Что вы, повелитель всегда держит свое слово!
Мне кажется или в ее голосе сквозит обида за мои слова в отношении упыря?
Если честно, новости о неведомом покровителе не успокоили меня. Прикрыв глаза, я погрузился в воду по ноздри.
— Вы все еще напряжены, — промурлыкала на ухо девушка и убрала руки с моих плеч.
Не успел я удивиться, как услышал за спиной шорох. Через минуту мне пришлось потесниться, потому что кареглазая красавица решила составить мне компанию.
Одно понятно — моя помощница очень хорошо знала, как снять с мужчины напряжение. Все произошло очень быстро и сумбурно, но — о чудо! — после стремительной разрядки я расслабился и начал мыслить рационально. И первое, о чем вспомнил, — это о том, что в купальне все еще находился вампир.
В плотной сцепке с гибким и очень соблазнительным телом девушки разворачиваться очень трудно, но у меня получилось. Упырь все еще стоял у двери неподвижно как истукан.
Девушка хихикнула и зашептала мне в ухо:
— Не беспокойтесь, господин, стригои далеки от людских страстей и не замечают их.
Весело чмокнув меня в нос, она быстро выбралась из кадки и потащила меня за собой. После мы вытирали друг друга большими полотенцами, и этот процесс помог мне окончательно прийти в себя.
Действительно, чего напрягаться? От меня сейчас мало что зависит. Даже под действием крыльев я не ровня ни одному упырю, особенно без оружия. Так что осталось лишь плыть по течению. К тому же мне было дико интересно, что за покровитель такой появился у меня в царстве вампиров. Причем настолько крутой, что смог даже повлиять на легендарного господаря Валахии.
Только вытерев девушку досуха, я родил мысль поинтересоваться ее именем:
— Как тебя зовут, прелестница?
— Наташа.
— Очень необычное имя для валашки.
Девушка мило улыбнулась.
— Не валашка, а русская. Мы с родителями плыли из Одессы в Новороссийск, но на нас напали османские пираты. Так я оказалась в Стамбуле, где меня и купили для гарема господаря.
Я успел подумать о том, что, судя по правильной речи, моя новая знакомая была из дворянской семьи, а затем всплыли уже другие мысли.
К моей чести, в голову сначала пришло сожаление о судьбе девушки.
— Мне очень жаль.