Лгунья

Майяри решила промолчать и выпить по-быстрому лекарство. Оно тёплым комом рухнуло в желудок, вызвав у того судорогу недовольства. Шидай напустил на себя обиженный вид.

— Давай хоть горло посмотрю, — проворчал он.

Краснота внутри горла стала куда меньше, а вот отпечатки пальцев господина Ранхаша на коже налились чернотой и болели.

— Ну это нестрашно, — сделал заключение Шидай, поднимаясь. — Сегодня отсыпаешься, ешь и пьёшь лекарство. Я скажу Давию, когда тебе нужно будет его пить. Нас с хареном не будет, так что можешь расслабиться.

Но девушка не обрадовалась, продолжая смотреть на лекаря настороженно.

— Надеюсь, ты будешь послушной и выполнишь всё, что я тебе сказал, — подмигнув, Шидай встал и направился к двери.

Когда он выходил, Майяри увидела в коридоре господина Ранхаша. Оборотень стоял, опираясь спиной на стену, и девушка успела поймать его тяжёлый мрачный взгляд.

Ещё несколько минут она прислушивалась к тихому шуму, что доносился из коридора, а затем перевела взгляд на окно. Снежная белизна в первое мгновение больно резанула по глазам, и Майяри отвернулась. Вместе с шумом затихла и её настороженность. Девушка опять почувствовала себя в таком желанном одиночестве и плюхнулась на подушки, решив быть послушной воле лекаря. Когда ей ещё выпадет случай поспать в тепле и в такой шикарной постели?

Прибывшего харена встретил сам данетий Трибан. Из-за кольцом стоящей стражи проехать к сыску было невозможно, но Ранхаш туда и не стремился. Его больше интересовало место взрыва, где уже кто-то копошился. Данетий, судя по ярко-красным ушам и носу, был здесь уже давно, а его мрачный взгляд не говорил ни о чём хорошем.

— Доброго утра, — проворчал Трибан. — Хотя какое оно к Тёмным доброе…

— Ну для меня очень даже доброе, — не согласился с ним Шидай, рассматривая обгоревшие останки кареты и почерневшую мостовую.

Тела уже успели убрать, а кровь забросать снегом. Улица казалась непривычно пустынной, словно бы её жители бежали из своих домов. Даже лавки были закрыты. Но детские любопытные личики, прижатые к окошкам, можно было различить в каждом доме.

Харен молча вскинул брови, и данетий кивнул на ползающего по мостовой мужчину.

— Уже два часа работает, пока ничего не говорил. Но это лучший специалист в городе. Лучше него только мастер Милим из школы магии, но его о помощи не допросишься, — Трибан неприязненно сплюнул, вспомнив обгоревшие штаны.

Ранхаш шагнул вперёд и присмотрелся к артефактчику. Тот оказался высоким худым мужчиной с длинной косой пламенно-рыжего цвета и бледным, слегка вытянутым, но всё же привлекательным лицом. С самым сосредоточенным видом он осторожно отколупывал уже намёрзший лёд и присыпал что-то толчёным мелом. На расчищенном участке уже вырисовался белый круг с символами, напоминающими своим видом то ли снежинки, то ли перекрученных между собой змей. Судя по тому, что отсутствовала только одна треть круга, работа близилась к концу.

Неожиданно мужчина резко вскинул руку, и линии полыхнули красным. Стража отшатнулась, но ничего не произошло: заклинание не смогло замкнуться в незавершённом круге. На месте остались только Ранхаш, Шидай и Трибан. Последний досадливо поморщился и интенсивно потёр замёрзшие уши. Что-то решив для себя, артефактчик пальцем дочертил линию и присыпал её мелом. Отвлёкшись, чтобы размять затёкшую шею, мужчина наконец заметил харена и его лекаря и неожиданно расплылся в яркой располагающей улыбке. Жёлтые, с лёгкой прозеленью, глаза весело сощурились, утратив сосредоточенную серьёзность.

— Харен? Очень рад видеть вас. Позвольте представиться, — оборотень встал, поспешно отряхивая ладони от мела. — Арон Дебрий, артефактчик.

— Рад знакомству, — ответил любезностью на любезность Ранхаш. — Вы уже можете что-то сказать?

Арон осмотрел получившуюся фигуру и искривил губы.

— Ну работа не закончена, но здесь уже и так всё ясно. Взрывная печать третьего класса с активацией вербальным заклинанием. Линии высыпаны взрывной смесью, отсюда и огонь. Заклинатель в момент взрыва должен был находиться где-то недалеко, иначе печать бы не сработала. Или заклинатели. Всё же третий класс требует немало энергии. В одиночку далеко не каждый вытянет.