Лгунья

— Она прячет всё глубоко в себе, — всё же вырвалось у него.

— О да! — согласился с ним Шидай. — Эта маленькая жадина ничего не любит оставлять на поверхности.

Ранхаш едва уловимо нахмурился. Ему больше нравилось общаться с более поверхностными личностями. Не нужно было лезть глубоко, чтобы составить пусть и приблизительное, но в целом близкое к действительности представление. Пытаясь же выудить что-то из скрытой глубины, волей-неволей вытаскиваешь наружу что-то совсем личное, соприкасаешься с внутренними опорами чужого мира и через некоторое время понимаешь, что знакомство приобрело некую близость.

Амайярида же хорошо прятала саму себя и быстренько утаскивала то, что случайно вырывалось наружу, за защитные бастионы. И сидела там, лишь иногда опасливо выглядывая.

Ранхашу не хотелось заглядывать в её скорлупу. Меньше всего он хотел сближаться с предполагаемой то ли преступницей, то ли свидетельницей. Но ему нужно было понять, что именно она из себя представляет. Только из-за её скрытности каждое, даже самое незначительное проявление тщательно скрываемого внутреннего мира воспринималось как нечто глубоко личное.

— Так же, как и ты, — ехидно улыбнулся Шидай. — Вот ты мне скажи, зачем полез в их разборки? Нет, я тебя нисколько не осуждаю. Наоборот, всецело одобряю. Очень одобряю! Но мне дико любопытно, что тебя на это сподвигло. Не дай мне умереть от любопытства!

— Меня вывел из себя Викан, — холодно ответил Ранхаш.

Лицо Шидая разочарованно вытянулось.

— Неужели ты ничего не почувствовал, держа в руках юную, горящую боевым азартом девушку? — допытывался он.

Ранхаш словно бы опять ощутил грудью узкую спину. Сердце почему-то тяжело шевельнулось.

Амайярида удивила его в очередной раз. Ранхаш был почти уверен, что она вырвется — только вряд ли может — и не ожидал, что она покорится и с такой лёгкостью подчинится его замыслу. Она не воспротивилась и доверила ему своё тело, хотя покорности в ней всё равно не было. Ранхаш всё ещё помнил, как сильно и быстро стучало её сердце. Его стук был ощутим в каждой части её тела. А каким восторгом горели её глаза, какое ликование заставляло дрожать её губы. Что за мысли вообще роились в её голове?

— Что? Действительно ничего? — опечалился Шидай, продолжая, впрочем, ехидно улыбаться.

Настойчивость лекаря всё же заставила Ранхаша вспомнить то, что в момент боя показалось ему несколько странным.

— Скажи, а это нормально, что она такая лёгкая? — в сухом голосе едва заметно прозвучали озабоченные нотки.

Улыбка медленно сползла с лица Шидая, а глаза его чуть удивлённо расширились. С недоумением осмотрев господина, который, несмотря на необычный для него вопрос, выглядел вполне привычно, лекарь всё же ответил:

— Нет, ненормально.

— Вот как, — глаза Ранхаша задумчиво прищурились, и он поразил Шидая ещё сильнее. — Значит, она совсем ненормальная.

Шидай тряхнул головой, словно пытаясь сбросить наваждение, и подозрительно прищурился.

Карета неожиданно вильнула и резко остановилась. Мужчины напряглись и одновременно потянулись к кинжалам. Но оружие не потребовалось. К окну подскочил запыхавшийся Варлай.

— Харен, я вас по всему городу разыскиваю! — почти с возмущением прохрипел он. — Данетий Трибан ищет вас. У нас свидетель помер! Этот бродяга Милый! Полчаса назад… Нет, уже полтора часа назад его нашли мёртвым в постели! Мы… — Варлай осёкся, увидев, как изменилось лицо харена.