Козловски посмотрела на увеличенное изображение. Чудовища перестали сражаться. Некоторые из них вертели головами, безуспешно пытаясь посмотреть наверх, чтобы обнаружить при помощи своих примитивных фотосенсоров источник ужасного грохота в небе.
– Надеюсь, эти ублюдки не собираются бежать, – пробормотала Козловски.
– К сожалению, инстинкт самосохранения у чужих – основной, – сказал Бегалли, перекрикивая гул двигателей. – Сейчас они дезориентированы, но как только почувствуют присутствие нашего корабля, тут же разбегутся. К счастью, их здесь слишком много столпилось, и они не смогут двигаться быстро.
– Мы можем спускаться быстрее? – воодушевленно спросила Козловски.
– Нет, тогда не получится жаркого из жуков! – крикнул Фитцуильям.
– Кроме того, нужно, чтобы блюдо хорошо прожарилось. Мы же не хотим, чтобы их кровь разъела наши опоры и корпус, – добавил Танарез.
«Они правы. Они чертовски правы. Давай, Коз, шевели мозгами. Ненависть и жажда крови сейчас вряд ли помогут».
Козловски снова посмотрела на экран.
Над поверхностью и над чужими нависла огромная тень от посадочного модуля.
Ксеноморфы начали разбегаться.
Тень постепенно уменьшалась и темнела.
– Черт, там обнаженные породы на поверхности! – закричал Танарез.
– Да, вижу, – ответил другой пилот. – Попробую отклониться метров на двадцать пять. Места мало для посадки, но я смог бы посадить эту крошку и на десятицентовую монету.
Уверенный голос Фитцуильяма успокоил Козловски.
Она почувствовала, как корабль изменил положение и снова начал снижаться.
Этот маневр застал врасплох большое количество жуков.
Языки пламени всех оттенков от красно-коричневого и оранжевого до цвета охры устремились вниз, облизав бесплодную почву.
А заодно и самих чужих.
Не в силах оторвать глаз от этого зрелища, Козловски наблюдала, как пламя ракеты накрывает собой и уничтожает сотни чудовищ. Те, кто не попал непосредственно в огонь, просто сгорали от сильнейшего жара.
Жаркое. То, чего солдаты и желали.