Говорить можно было о чем угодно, так как поблизости не было начальства и подслушивающих устройств. Никто не мог наказать их за нарушение дисциплины – Союз запрещал это. Рыжий Барсук на то и рассчитывал, когда зашел внутрь.
Высокая Мэг, дворник из Сакраменто, хлопнула Барсука по спине и вручила бокал пива:
– Где ты был, Рыжий? Не в твоем стиле пропускать веселье.
– Я был на месте крушения корабля, – ответил он.
– На месте крушения? Но офицеры не говорили о нем.
– Нет, не говорили, – подтвердил Барсук. – Это очень похоже на них, не так ли?
Мэг придвинулась поближе:
– Это опять пустой треп? О каком крушении ты говоришь?
– Именно туда нас с Глинтом капитан посылал на разведку. Эту аварию засек наш радар, и мы ходили за «черным ящиком».
– И это все? – спросила Мэг. – Я полагаю, капитан расскажет нам об этом, когда сочтет нужным.
– А я так не думаю, – заспорил Барсук. – Если бы мы знали, что на этой пленке, возможно, наши взгляды на некоторые вещи резко поменялись.
– Рыжий, я не понимаю, о чем ты толкуешь?
– Предположим, на радаре засекли грузовое судно типа нашего, направляющееся туда же, куда и мы. И вдруг его кто-то взрывает. Тот, кто не желает их присутствия по каким-то причинам. Что скажешь на это?
– В таком случае – дело серьезное, – заметила Мэг, и несколько членов экипажа согласно закивали головами. – Ты пересказываешь то, что действительно записано на этой пленке?
– Я ничего вам не пересказываю, – ответил Барсук. – У вас есть своя голова.
– У тебя есть пленка?
– Я прослушал ее в мастерской. И теперь хочу прокрутить ее для вас. А когда вы прослушаете запись, то сами сделаете выводы.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Рыжий, – сказала Мэг. – Я уверена, что капитан ждет тебя.
– Не бойся, – заверил ее Барсук. – Запись короткая.
41