Она повернула голову и увидела, как и ожидала, Джейка.
– Я проголодалась, – объявила Розмари.
Джейк улыбнулся и провел ладонью по ее волосам. Жест выглядел привычным, а значит, он не раз проделывал это за последние… сколько там времени прошло? Розмари позволила ему сделать так. Она сочла это успокаивающим.
– Я так и подумал, что ты проголодаешься. У нас есть немного настоящей еды. Вставай.
Джейк помог ей сесть, и Розмари нахмурилась.
– Слаба, как треклятый котенок, – пробормотала она, закутываясь в одеяло и позволяя поухаживать за собой.
– Оставайся здесь, – сказал Джейк и усмехнулся.
Розмари удивленно улыбнулась в ответ.
– Хитрюга, – тепло сказала она.
Джейк мгновенно вернулся с тарелкой жареного мяса. Девушка наколола кусок на нож, который он дал ей, и жадно откусила. Снаружи мясо обуглилось, внутри осталось сырым, но Розмари показалось, что ничего вкуснее она в жизни не пробовала.
– Жареный кал-таар. Не глотай так быстро: ты не ела несколько дней, – серьезным тоном произнес Джейк. – Наркотик заглушил твой аппетит. Ты даже не понимала, что голодна.
Розмари кивнула и сглотнула.
– Ага… Я ела потому, что вы ожидали этого. Иначе вы бы раскрыли меня. А потом… Ну, еда никогда не задерживалась во мне во время ломки.
«Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы мы могли поговорить с тобой?»
Этот мысленный голос, разумеется, принадлежал Ладраниксу. На лице Розмари появилось пренебрежительное выражение, и она кивнула:
– Да. Я расскажу вам все, что знаю. Правда, боюсь, в этом вряд ли найдется что-то полезное.
Она откусила еще.
– Кстати об этом, – сказал Джейк и смущенно почесал затылок. – Мы уже многое знаем. Чтобы помочь тебе, нам пришлось проникнуть довольно глубоко. Даже в твое подсознание.
– Я не удивлена, – с набитым ртом ответила Розмари, а затем поправилась: – Вы сделали то, что должны были. То, о чем я сама попросила.
На мгновение они встретились взглядами. Оба они знали, что он и Замара нашли там. К ее удивлению, в голубых глазах Джейка не было отвращения – лишь одобрение и симпатия. И впервые за долгое-долгое время Розмари стало стыдно от того, как она относилась к другим.