Агенты Преисподней

– А как же так бывает? – воспользовавшись моментом, спросил у Симона ошеломленный не меньше, чем прошедшей ночью, Нулик. – Это что же происходит?

– Не бери близко к сердцу, – посоветовал агент Преисподней. – Такое сразу не поймешь, это – прочувствовать надо. Метафизика, однако, это тебе не базы данных для полиции расписывать.

Уже неподалеку от выхода, у маленького кирпичного домика кладбищенской администрации, Зоя неожиданно притормозила свое стремительное движение, обернулась к Симону и попросила:

– Дай денег…

– Я лучше сам, – в который уже раз, понял её мысли напарник и пояснил: – Ты думаешь, там некому будет сравнить живое лицо с надгробной фотографией? Кладбищенские работники, обыкновенно, памятливые. И зачем нужны лишние разговоры и пересуды о близнецах, которых не было… или, хуже того, о воскресающих покойницах?

– Да, ты прав, – согласилась девушка. – Так будет лучше.

– Идите пока к машине, – попросил Симон. – Я вас догоню…

И он верно всё рассчитал, успев договориться о текущей и будущей приборке могилки лет на пять вперед всего лишь за пару крупных купюр из выданной на том Свете толстенькой банковской упаковки. И купюры эти отбили всяческое желание местного персонала интересоваться такой заботливой личностью: брат ли, сват, родитель или неутешный любовник – главное, что платит наличными и на годы вперед.

Притихший – даже спутавшиеся от ветра кудри, кажется, улеглись на голове поспокойнее, ровнее – задумавшийся над финальными словами Симона, обращенными к нему, Нулик на удивление аккуратно вырулил автомобильчик с импровизированной стоянки на середину проезжей части и поинтересовался, как бы, невзначай:

– А теперь-то – куда?

– Вот такие они, мужчины, – съязвила окончательно вернувшаяся в себя Зоя. – Пообещал и – тут же забыл.

– А что я тебе обещал? – удивился рыжий парнишка. – Жениться – уж точно не обещал.

– По-твоему, замуж выскочить – самое главное для такой девушки, как я? Интересно, как ты с такой памятью и соображалкой еще чего-то делаешь на своих компах? – продолжила дружеское издевательство посланница Преисподней. – И двух часов не прошло, как пообещал для брата узнать про наших, местных сатанистов, и уже обо всем напрочь забыл…

«На кладбище с тобой сходил – вот и забыл, – подумал Нулик чуть раздраженно. – Да тут и Джонни-мнемоник обо всем забудет, ежели с живой покойницей возле её могилки постоять…» Но ответил он совсем по-другому:

– Ах, ты это… Так это же просто, вот потому и забыл, тут думать не надо… это когда наоборот – думать надо, я только и делаю, что мозгами шевелю…

Автомобиль, не торопясь, катился по совершенно пустынной, будто вымершей, улице на выезд из города, и рыжий горе-водитель присматривался, где можно с наименьшим ущербом для техники и окружающей среды развернуться. Оживившаяся, вернее, в очередной раз, теперь уже после посещения кладбища, почувствовавшая себя живой и находящейся среди грешных людей, Зоя спросила лукаво, при этом старательно разглядывая заоконный пейзажик:

– Братик, а ты не хочешь меня приодеть? Все-таки, один свитерок – это очень мало для гардероба порядочной девушки…

– Желаете бальное платье и хрустальные туфельки? – с легкой насмешкой уточнил Симон, однако, на душе у него заскребли невидимые, черные, как безлунная ночь, кошки – девушка повела себя именно так, как ожидалось, и в этом было мало хорошего, ведь после одежды последует спиртное, возможно, наркотики, загул на пару-тройку дней… время, отведенное бесом на акцию не предусматривало предварительной «разгрузки» психики воплощенной грешницы.

– А что? – хитренько подмигнула Зоя. – Можно и бальное… я вовсе не против в полной мере ощутить себя живой…

…несмотря на особое положение и военные патрули, частенько встречающиеся на улицах, в городке было, где разгуляться задумавшей принарядиться молодой девушке, во всяком случае, Зоя еще по старой, прижизненной, памяти знала огромное количество таких мест. Поэтому, загруженные свертками, коробками, коробочками и полиэтиленовыми сумками всех размеров и фасонов, они вернулись в квартирку Нулика лишь через четыре часа. Впрочем, ради справедливости надо отметить, что последний час своих городских похождений они потратили на великолепный, сытный и опьяняющий своим живым вкусом обед в отличном ресторане, открытом, как сообщил гостеприимный рыжий парнишка, совсем недавно и не успевший испортиться, избаловаться потоком постоянных, привычных посетителей. Правда, самого обладателя буйных рыжих кудрей поначалу пускать в это заведение не хотели, справедливо возмутившись видом его замызганной «ковбойки», тренировочных штанов и камуфляжной, безразмерной жилетки, но Симон, особенно остро ощущающий после кладбища свою ответственность за порученное в Преисподней дело, довольно быстро уломал и швейцара и метрдотеля, поделившись с ними казенными командировочными суммами.