Необычное дуновение тепла, которое пришло с наименее ожидаемой стороны советского ледника, сразу разделило страны-сателлиты. Чехословакия и ГДР выступают против горбачёвского порыва, то же самое Румыния с её сапожником-тираном в красной короне. Венгрия и ПНР поддакивают новому генсеку. Причины этого раздела очевидны. Чехословацкая команда была посажена на Градчине Брежневым как заслон для всяких реформаторских идей родом из Пражской весны. Трудно тем, кто с 1968 года сажает в тюрьму за произнесение слова «реформа», вдруг проявить к ней симпатию. (В Праге пишут не о «реформах», а о «реконструкции» экономики: запрет некоторых слов обнаруживает связь марксизма с магией.) ГДР чувствует себя хорошо благодаря явной и скрываемой помощи ФРГ, и потому этот барак в социалистическом лагере обеспечен лучше всех. (Это не значит, чтобы ГДР могла бы выдержать сравнение, например, с Исландией.) О Румынии следует из жалости промолчать. Венгрия во времена Брежнева, Андропова и Черненко была более или менее холодно терпима со своими экспериментами, поэтому нет ничего удивительного в том, что она почувствовала себя увереннее, когда пришёл Горбачёв. По сути дела парадоксальной является только позиция ПНР с Ярузельским, который кажется – по крайней мере, иногда, – действительно думает, что он тоже привёл в движение что-то наподобие «экономической реформы» в стране. Эта реформа уже в пелёнках была задушена тысячей законодательных запретов. Результаты её – разрастание экологической катастрофы, чрезмерная эксплуатация людей и ископаемых, неспособность обслуживания одних только ПРОЦЕНТОВ польского долга, а также галопирующая инфляция. Всё или почти всё произошло оттого, что «реформа» должна действовать при условии хотя бы скромного самоуправления общества. Ярузельский постоянно создаёт новые потемкинско-декоративные совещательные органы, консультационные, спасательные, бого-отечественные, словно думает, что едой, нарисованной на театральной декорации, можно накормить людей. Пропагандисты генерала перестали уже для этих людей в монополизированных средствах массовой информации что-то выдумывать, как это было сразу же после польско-ярузельской войны, и теперь заигрывают, заявляя, что «мы тоже» делаем и то, что придумал Горбачёв, и даже больше. Однако, поскольку этот обман долго скрывать не удастся, придёт время счетов, итогов – и это наш, польский шанс на среднесрочные перспективы. Прежде чем – допустим – Горбачёв окончательно проиграет или прежде чем – альтернативно – удастся ему настоять на своём в стратегических секторах экономики, будет продолжаться оттепель. Пусть эта оттепель продлится 7 или 8 лет – и, избавившись от находящихся сегодня у руля подонков и дураков, мы окрепнем в культуре, и может нам даже удастся начать контратаку на двух фронтах наибольшей угрозы: катастрофы экологической и катастрофы экономической. Пока что никто даже в целях диагностики не коснулся той и другой как следует. Правительство забрасывает пачками бумажных денег те социальные группы, которых больше всего боится, – то есть персонал крупных предприятий, шахтёров и т. п. В настоящий момент в Польше мы имеем больше слонов, чем экономической реформы. Поэтому не стоит говорить о том, чего нет.
Я не утверждаю, что рассмотрел будущее.
На вопрос, должны ли мы желать успеха Горбачёву, отвечаю: если мы желаем гибели империи, вероятнее всего вместе с остальным миром – нет. Однако, если само дальнейшее существование человечества может дать нам надежду на лучшее завтра – отвечу: да. Впрочем, речь идёт о чисто ментальном желании или его отрицании, поскольку решения, которые будут приняты, будут приняты независимо от нас.
От составителя VIII
Комментарий к статье о М. С. Горбачёве
К 1980 году в Польше кризис в экономике и в обществе в целом усилился, и стала очевидной неспособность правящей коммунистической партии спасти ситуацию. Нарастали выступления трудящихся, всё более популярным становился независимый профсоюз «Солидарность», который стал инициатором и лидером принципиальных перемен в стране, а как результат – в стране 13 декабря 1981 года правящим режимом было введено военное положение, продлившееся до июля 1983 года.
В 1982 году Станислав Лем покинул Польшу, ему удалось получить годовую стипендию в исследовательском институте (
Кроме литературного творчества, в рамках междисциплинарного симпозиума «Теория систем и знание о литературе» в Венском университете Лем читал лекции об «эмпирической теории литературного произведения» на материале и в развитие своей монографии «Философия случая». На основе этих лекций в 1988 году вышло существенно доработанное третье издание этой монографии.
Очень важные статьи на общественно-политические темы Лем публиковал в ежемесячном польскоязычном оппозиционно-диссидентском парижском журнале «Куль- тура» под редакцией Ежи Гедройца – под псевдонимом
Из статей этого времени особо следует выделить две. В мае 1986 года, сразу же после аварии на Чернобыльской АЭС, Лем написал статью «Урок катастрофы» (на русском см. «Чёрное и белое», с. 136–145), в которой особо обратил внимание на то, что «стечение обстоятельств позволило нам присмотреться к Советскому Союзу во время многогранной атомной катастрофы, которая явилась как бы упрощённой версией падения атомной бомбы». В конце статьи, в разделе «Похоронный звон», Лем делает вывод, что «между наступательным и оборонительным атомным потенциалом Советов господствует гигантская диспропорция. Тем самым можно утверждать, что СССР может быть очень легко побеждён в атомной войне, начатой в соответствии со стратегией первого удара». Правда, Лем успокаивает, что «эти ужасные слова можно говорить спокойно, так как если вообще существует что-то абсолютно невозможное, то этим как раз и является атомная атака США на СССР».
Включённая в настоящий сборник другая статья – под красноречивым названием «Должны ли мы желать успеха Горбачёву?» (
Показательной в отношении происходящих тогда в СССР событий является статья «Не может быть рая на Земле», опубликованная Лемом в очень популярном в то время «перестроечном» московском журнале «Огонёк» (1989, № 13). Редакция журнала ещё в Вену отправила писателю вопросы по самому широкому спектру проблем, а отвечал Лем уже в Кракове, датировав свой текст 20 декабря 1988 года. Во вступительном слове редакция отметила, что это «публицистические заметки гуманиста об окружающем нас мире и месте Человека в нём». В статье Лем пишет о своём творчестве, о развитии науки и техники, об автоэволюции человека, о демократии и тоталитаризме, о перестройке в СССР. «Рая на Земле никогда не будет, если в нем должны жить люди свободные и разумные. Свобода достигается в устремлениях, а не в таком их осуществлении, после которого оставалось бы только почивать на лаврах победы. (…) Конечно, одним лишь писанием мир не изменить. Но то, что у вас уже произошло, и то, как развиваются события, свидетельствует о том, что правда – стократно погребённая, похороненная, затоптанная – берёт реванш за свои поражения годы спустя. Народы имеют ПРАВО знать правду о собственной истории, ибо только глупцам замалчивание собственных поражений, «внутренних» преступлений и бед кажется самым простым и самым лучшим способом разделаться с прошлым». В статье, говоря о демократии, Лем отмечает, что является сторонником «цивилизации как правления экспертов», а не как «правления всех», «поскольку большая (и притом всевозрастающая) часть решений, которые приходится принимать, оказывается выше уровня компетентности дилетантов».
Часть 5
«Сумма технологии» тридцать лет спустя
Жизнь во времена СПИДа
Прежде всего нужно правильно расположить проблему на нашей картине мира. Бесчисленные опасности в этом столетии имеют общее и уже по этой причине понятное происхождение. А именно экспоненциально ускоряющаяся техноэволюция, которая несёт нам зло в почти необъятных масштабах: в виде исчезновения лесов и морей, загрязнения грунтовых вод, земли, воздуха, в виде радиационной опасности (в этом повинен не только Чернобыль, озоновые дыры угрожают нам меланомоподобными кожными новообразованиями), в виде «самоуничтожающего» автомобильного движения в крупных городах и так далее. Большинство из нас уже знает этот список наизусть. Несмотря на то, что попыток лечения и профилактики предпринимается достаточно, их практические результаты несоизмеримы с темпом роста ущерба. Только одна федеральная земля Шлезвиг-Гольштейн является «безъядерной», что лишь символично в усыпанной ядерными реакторами Европе. Тем не менее диагноз можно поставить в причинном измерении: всем вышеназванным (и некоторым неназванным) явлениям мы обязаны самоускоряющемуся «прогрессу» цивилизации, включающему в себя терроризм, наркоманию, воздушное пиратство, потому что всё это психосоциальные последствия этого лавинообразного процесса.
Но СПИД? ВИЧ – вирус иммунодефицита человека? Какую – однозначно причинную или только коррелятивно доказуемую – связь можно установить между этим невидимым смертоносным чудовищем и стремительным технологическим ростом?
Первое, потому что имеющее те же корни, объяснение приписывает эту пандемию с огромным инкубационным периодом и, вероятно, стопроцентной смертностью тоже «прогрессу», а именно его военному ответвлению: гонке вооружений. Это утверждение распространял профессор Якоб Сигал из Берлина (ГДР) в одном растиражированном специальном издании, которое попалось в руки и мне. Вот кратко основные положения.
ebooksa