– Ты спала, дитя мое?
– Не могла уснуть.
– Но ты сказала, что ты не одета. Здесь кто-то есть? – ледяным тоном спросил Дитрих, глядя ей прямо в глаза.
Сердце ее с ужасом ёкнуло. Страх сменился мимолетным возмущением, он что, считает ее распутницей?
– Нет, только мы с вами, – как можно более спокойно сказала она, но голос предательски дрогнул. «Эх, Марта, не умеешь ты врать!», – подумал Виктор.
Стефан прищурился, повернув голову. Затем молча прошел к шкафу и рывком распахнул двери. На пол с лязгом обрушились кинжалы и мечи, так, что инквизитору пришлось отскочить.
– Какого… – начал было он, но осекся. Ругаться при своих подчиненных, да еще и в святой обители было непозволительно. Затем присел, чтобы заглянуть под кровать. Марта с криком схватилась за живот.
– Ох боже мой! Как же мне плохо! – она опустилась на пол, молясь всем святым, чтобы Стефан не смотрел под кровать. Но он все же глянул. Быстро встал, выпрямившись.
– Марта! – ноги отказались ее держать, она осела на пол, слыша, как сердце колотится где-то в горле. Это конец.
– Простите меня, Ваше Преосвященство…
– Я не ожидал от тебя подобного, – с отвращением сказал он.
– Но Ваше Преосвященство, я не…
– У тебя под кроватью…
– Прошу вас, не наказывайте меня! – Марта упала на пол в мольбе. Виктор затаил дыхание.
– …твой испорченный ковер, – закончил он с отвращением. Достал платок из рукава и вытер руки, как будто испачкался.
Девушка заплакала. От облегчения. Слезы сами хлынули у нее из глаз. Она уже готовилась к ужасным пыткам и смерти на костре, а тут ковер. Всего лишь ковер.
– Дитя мое, тебе настолько плохо? – спросил Стефан, подходя ближе.
– Нет, что вы, все в порядке, не стоит переживать, Ваше Преосвященство, – быстро сказала она, поднимая заплаканные глаза. – Просто я… перепугалась, что вы накажете меня, – честно призналась она. Стоит показать ему страх перед его величием, как он начинает светиться и надувается, как морской еж. Инквизитор расплылся в самодовольной улыбке. В его глазах так и сияло высокомерие.
– Встань же, дитя мое. Я не причиню тебе вреда.
Марта покорно встала, опершись на предложенную руку. Его мягкие ухоженные ладони снова показались ей ледяными и склизкими. Девушке с трудом удавалось не выдернуть с отвращением свою руку.