Полет Стрижа

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну что ж, достанем и там, — спокойно сказал Иванчук.

Бандитов между тем по одному сажали в «воронок». В подъехавшую «скорую» грузили стонущего раненого.

Принесли носилки и для трупа.

— Постойте-ка! — остановил санитаров Семенов. Он смерил глазами то, что осталось от человека.

— Не понял! — пробормотал лейтенант себе под нос и, нагнувшись, снял остатки шлема. Лицо было изуродовано до неузнаваемости, но на ярко-красную лужу крови упала черная шевелюра Витьки Павленко.

— Ах ты черт! — выругался Семенов.

— Ты чего? Случилось что? — спросил капитан.

— Случилось. Пожалуй, не придется тебе брать Мурая, не успеешь.

Сзади вдруг раздался отчаянный крик. Они обернулись. Бачун, его как раз обыскивали около «воронка», оттолкнул одного омоновца, с невероятной для него силой ударил второго и рванулся по прямой, не соображая, куда и зачем. Он не хотел в тюрьму, не хотел на нары, не хотел снова заделаться «петухом» на весь срок.

— Живьем… — крикнул было капитан, но Семенов жестом остановил его.

— Не надо… — он только поморщился. Иванчук кивнул, и один из солдат со снайперской винтовкой присел на колено, быстро прицелился и выстрелил. Капитан, смотревший на все это в бинокль, увидел, как от затылка бегущего полетели какие-то брызги. Бачун секунды две еще несся по инерции, потом ноги отказали ему, и падал он уже не как человек живой, на руки, а неуклюже, ткнувшись и проехав и без того изуродованным лицом по жесткой терке асфальта. Опустив бинокль, командир показал снайперу большой палец и презрительно глянул на сконфуженных здоровяков около «воронка»:

— Омоновцы! Вас, может, на стажировку в женский вытрезвитель перевести? Тьфу, вояки!..

— Что ты его, не нужен? — чуть позже спросил Иванчук у Семенова, кивнув на труп Бачуна.

— Слишком большая сволочь, чтобы оставлять в живых. А суд у нас, как знаешь, самый гуманный в мире.

Ладно, поехали в ментовку, почистим уж до конца.

В кабинет Арифулина они вошли вдвоем. Тот уже знал обо всем происшедшем на площади и сидел за столом холодный и суровый. Узкое, хищное лицо его было спокойно.

— Подполковник, — обратился к нему Семенов, протягивая документы. — Вот ордер на ваш арест. Где ваше табельное оружие?

Арифулин кивнул на сейф в углу. Ключ торчал в замке. Иванчук открыл сейф, достал кобуру, отдал ее комитетчику. Тот вытащил пистолет, взял его за ствол.

— Равиль Валиевич, у вас есть шанс достойно уйти из жизни. Ну как? — он протянул пистолет Арифулину.

Капитан контролировал каждое движение подполковника. На лбу у омоновца выступили капли пота, а пальцы нервно перебирали воздух над открытой кобурой. Арифулин усмехнулся.