Муса встал со стула, обратился на своем языке к Алибеку. Тот, бросив сигарету, подошел и, не садясь на стул, примерился подписаться. Муса вдруг снова что-то крикнул ему, зло и требовательно. Младший переспросил и расписался гораздо выше, чем собирался сделать это ранее.
"А старший-то, видно сидел, повадки еще те", — мелькнула одна и та же мысль у Семыкина и Петренко.
— Ну, что ж, ладно, идемте, лейтенант. — Следователь собрал бумаги и ежась от холода двинулся к уазику.
Семыкин нехотя встал из-за стола, его не устраивал такой исход этого глупого допроса. Но тут снова активизировался старший Джиоев.
— А вы, лейтенант, все-таки заходите на огонек, приглашаю. Таким шашлыком угощу! И Людочку приведите, она у вас просто красавица! А дочке непременно пришлю в подарок куклу, не просто куклу, а настоящую Барби!
"Откуда он знает про жену и про дочь?" — растерянно подумал Семыкин и встретился взглядом с Мусой. Это был уже совсем другой человек. Губы улыбались, но глаза, глаза смотрели злобно и тяжело. И еще в них была торжествующая искра. Из-под сердца у Игоря поднялась волна страха, не за себя — за жену и дочь. Лейтенант понял, что хозяин нашел его слабое место. Он резко развернулся и пошел к машине.
Стриж, стоя лицом к толпе чеченцев, вдруг поймал торжествующий взгляд Алибека. Тот усмехнулся и провел указательным пальцем себе по горлу. Стриж дождался, когда Семыкин и все остальные сядут в машину, и исподтишка сунул с размаху правую руку под сгиб левой: хрен тебе! Лицо Алибека исказилось гневом, он рукой попытался выхватить что-то из-за спины, но рука нащупала только воздух. Гримаса досады появилась на лице молодого чеченца.
14
— Видел? — спросил Петренко Семыкина, когда уазик выехал за ворота.
— Что? — очнулся от своих дум лейтенант.
— Джигит явно привык ходить с автоматом на плече. До сих пор рефлекс остался.
— Может быть, — рассеянно отозвался Игорь.
— Забрось меня к прокуратуре, — попросил Петренко, — пойду своему борову докладывать.
— Слушай, Федор Семенович, ты прокурора получше знаешь, какая его главная слабость?
— Малышева? — Следователь рассмеялся. — Знаю я его даже слишком хорошо. Мы с ним вместе еще на юридическом учились. В одной комнате жили в общаге. Ну, а слабость у него всегда была одна — жадность.
— Да, кажется, так, — кивнул головой Семыкин, окончательно утверждая ранее вынесенный для прокурора приговор.
— Иван Егорович, — Игорь повернулся к эксперту, — после огня можно найти остатки крови?
— Можно, только для этого экспертизу надо делать в области.
— Как скоро получится?
— С неделю.
ebooksa