Поклонение огню

От обиды и бессилия что-либо предпринять, Иван готов был заплакать. Сдерживая слезы, он ответил:

— Урод это ты, а они мои родители!

Джон запрокинул голову и рассмеялся зло, оскорбительно.

— То-то я смотрю, они на свет идиота произвели.

Дальше терпеть издевательств Иван не мог. Изловчившись, он с силой пнул обидчика по ноге. Удар был чувствительным. Джон взвыл и наотмашь ребром ладони рубанул Белова в основание шеи. Иван ринулся вперед, но парни держали его крепко. Джон снова ударил, на сей раз по щеке. Избиение прекратил вошедший в туалет воспитатель.

— В чем дело, джентльмены? — спросил он, с удивлением оглядывая отпрянувших от новичка подростков. Мальчишки были взъерошены, как воробьи после драки. — Они что, били тебя? — обратился он к Ивану.

— Извините, мистер Джонатан, — произнес тот, отряхивая порванную одежду. — Мы просто играли!

Джон вместе с приятелями бочком выскользнул из туалета. Воспитателю Иван о конфликте не рассказал, хотя тот и пытался у него выведать подробности состоявшегося знакомства с компанией Джона. Может быть, в Америке и Англии доносительство друг на друга обычное явление, это их проблема, но в России стукач — презренный человек. Так говорил папа. Потому Иван и не заложил новых знакомых.

Однако Джон и его компания восприняли молчание Белова по-своему. Они решили, что это «молчание ягнят», будто им так удалось запугать новичка, что он просто не смеет на них пожаловаться, и продолжали задираться. То в коридоре ножку подставят, то толкнут, то обидное вслед Ивану скажут. В конце концов, после очередного выпада Джона Иван не выдержал.

— Ну, ты, сэр! — сказал он ему, вкладывая в слово «сэр» всю имеющуюся у него в запасе иронию и по-русски добавил: — Хренов. Если ты такой крутой, то давай встретимся один на один и поговорим. Или боишься?

Разговор происходил в присутствии нескольких девчонок, пришедших навестить своих родственников, перед ними, собственно говоря, и рисовался Джон, задирая Белова. Подростку ничего не оставалось делать, как принять вызов Ивана.

— Это я-то боюсь? — со змеиной улыбочкой прошипел большеголовый. — Я с большим удовольствием встречусь с тобой и отверну тебе голову..

— Если я тебе позволю. Это я тебе тыкву откручу! — не остался в долгу Белов. — Чтобы не мешала тебе в двери проходить.

Это намек, вернее, прямое указание на непропорционально большую голову, окончательно вывел из себя Джона. Он дернулся было в сторону Ивана, но дружки его остановили.

— Остынь, Джонни! Не будешь же ты с ним драться перед окнами директорского кабинета.

Драться договорились на следующий день после занятий за территорией школы в парке.

Вечером одноклассник и сосед Вани по комнате, трусоватый очкарик Вильям, завел с Беловым разговор по поводу назначенного на завтра поединка. Слух о том, что русский будет драться с задирой Джоном уже дошел до его ушей. Поскольку они приятельствовали, Билли искренне переживал за своего непутевого однокашника.

— Вот что, Айвен, — сказал он блеющим голосом, — лучше откажись от дуэли.

— Это еще почему? — лежавший на кровати лицом к стене Иван повернулся к соседу.

— Джонни тебя изобьет, — удивляясь непонятливости соседа, сказал Вильям. — Ты же оскорбил его при девчонках. Над ним смеются теперь. А он обид не прощает.