– Отлично, – произнес голос. – Насколько я припоминаю, тебя зовут Проктор?
Проктор хранил молчание. У него еще будет шанс изменить ситуацию; такие шансы всегда существуют. Нужно только подумать.
– Я уже некоторое время веду наблюдение за этим семейным особняком. Хозяин дома отсутствует и, похоже, больше никогда не вернется. Скорбь тяжела, как могильный камень. Почему бы вам всем не надеть траур?
Проктор лихорадочно перебирал в мозгу разные сценарии. Он должен выбрать один и реализовать его. Ему нужно время, немного времени, хотя бы несколько секунд…
– Нет настроения поболтать? Ну как хочешь. У меня еще очень много дел, так что я говорю тебе: спокойной ночи.
Почувствовав, как игла скользнула обратно, Проктор понял, что его время истекло… и что он, к огромному его удивлению, проиграл.
1
Проктор медленно вернулся в сознание из черных глубин. Плавание было дальним и, похоже, заняло немало времени. Наконец он открыл глаза. Веки были тяжелыми, и сил у него хватало только на то, чтобы держать их открытыми. Что случилось? Какое-то время он лежал без движения, оглядывая помещение. Потом понял: он лежит на полу своей гостиной.
Своей гостиной.
«У меня еще очень много дел…»
Все вдруг разом вернулось к нему, нахлынуло безумным потоком. Проктор попытался подняться, но у него ничего не получилось; он приложил удвоенные усилия и на этот раз сумел принять сидячее положение. Собственное тело казалось ему мешком с мукой.
Проктор посмотрел на часы. Одиннадцать пятнадцать. Он отсутствовал немногим более тридцати минут.
Тридцать минут. Один Господь знает, что могло произойти за это время.
«У меня еще очень много дел…»
С неимоверными усилиями Проктор поднялся на ноги. Комната покачивалась, и он ухватился за стол, яростно тряхнув головой, чтобы прочистить мозги. Он постоял с минуту, пытаясь собраться с силами и мыслями. Затем открыл ящик стола, вытащил «Глок-22» и засунул его за пояс.
Входная дверь в его квартирку была открыта, за нею виднелся центральный коридор этажа, предназначенного для слуг. Проктор подошел к открытой двери, оперся плечом о косяк, чтобы обрести устойчивость, а потом, словно пьяный, двинулся по коридору. Добравшись до узкой лестницы, он крепко ухватился за перила и на подкашивающихся ногах спустился по двум пролетам на первый этаж особняка. Эти усилия и ощущение крайней опасности, охватившее его, способствовали обострению его чувств. Он прошел по короткому коридору и открыл дверь, ведущую в общие комнаты.
Здесь он остановился и хотел позвать миссис Траск. Но передумал. Сообщать о своем присутствии вряд ли было разумно. К тому же миссис Траск, скорее всего, уже уехала к своей больной сестре в Олбани. И в любом случае это не она была в опасности. В первую очередь опасность грозила Констанс.
Проктор ступил на мраморный пол, собираясь войти в библиотеку, спуститься на лифте в подвал и предпринять для защиты Констанс все необходимые шаги. Но у библиотеки он снова остановился, увидев, что стол перевернут, а по полу разбросаны книги и разные бумаги.
Проктор быстро огляделся. Справа от него, в большом зале приемов, уставленном музейными шкафами с различными диковинными предметами, был настоящий кавардак. Постамент, на котором прежде стояла древняя этрусская погребальная урна, был опрокинут, а сама урна превратилась в черепки. Большая ваза со свежими цветами, всегда стоявшая в центре зала (миссис Траск ежедневно меняла цветы), грудой осколков лежала на мраморном полу, две дюжины роз и лилий плавали в луже воды. В дальнем конце зала, у прохода, ведущего в столовую, один из шкафов был распахнут, и дверца криво висела на одной петле. Словно кто-то, кого тащили прочь, изо всех сил цеплялся за нее.
Было совершенно ясно, что это следы отчаянной борьбы. И они вели из библиотеки через зал приемов прямиком к входной двери особняка. И в тот мир, что лежал за этой дверью.
ebooksa