Невидимый Легион

22
18
20
22
24
26
28
30

– Безусловно.

– Портье из «Мамунии» рассказал, что маршал Подвинец и один его друг планируют злоупотребить именем господина капитана. Но Дюрье не стал раскрывать их обмана. Он как раз был в отпуске и, таким образом, мог в качестве частного лица и под чужим именем, оставаясь за кулисами, направить дело в нужное русло. Постепенно Дюрье подчинил своей власти людей и повел их вместо Судана в землю Кинибалу. Предварительно он сообщил мне свои планы. Если бы случилась беда, то виноват был бы английский нефтеискатель, но если бы оказалось, что у Кинибалу нет современного оружия, то его земля была бы присоединена к Франции силами ваших наемных войск. Так оно и вышло. Вы, сэр, один из пяти людей, знающих оборотную сторону этого дела.

У ворот графа ждала коляска.

– Едем в Англию, господин Штрудль!

– Такой дороги моя лошадь уже не выдержит. Но-о-о!

– Не бойтесь! Мы больше не будем использовать фиакр для дальних турне.

– Но-о! Но-о-о, Диндель! Пошел!

И коляска затряслась по пыльной улице.

3

В Денхам пришла осень. Старый сэр Арчибальд был еще жив, но уже передвигался с большим трудом. Сэр Йолланд просматривал почту. Открытки с пожеланиями удачи и счастья он отбрасывал не читая. Газеты писали, что он организовал на собственные средства поход в поисках нефтяных месторождений и по пути, заключив договор с князьком Кинибалу, присоединил его земли к французским колониям.

Все это графа не интересовало.

Письма, счета. Почерк Кратохвиля. От имени всего легиона он благодарит за щедрое вознаграждение. Хаубен и Джордан открыли собственное кабаре. Флер де Бак и Тоутон купили шхуну и назвали ее «Лукрецией». Старые морские волки решили никогда не играть в карты в штормовую погоду.

А это? Что такое?

…Йоханнес Ливингстон и Анна Ливингстон имеют честь посетить графа Арчибальда Йолланда и графа Оливера Йолланда пятнадцатого числа сего месяца…

Граф долго сидел с письмом в руке, а затем написал ответ. Семья Йолланд с огромным удовольствием…

И вот пятнадцатого числа прибыли гости.

К сожалению, звонкий голос девушки почти не изменился, а ее вульгарность была немного неуместна в древних стенах родового замка Денхам. Но граф этого не замечал. Он не сводил с девушки глаз.

– Ты все-таки ужасный человек, старина, – сказал Ливингстон. – Знаю тебя уже двадцать лет и все не могу понять, что же ты представляешь из себя на самом деле!

– Зато я-то уж знаю, – сказала Анна и засияла. – Упрямец! Упрямый мальчишка! Да, да, зря вы так на меня смотрите, дорогой господин завоеватель! Я все время была рядом, чтобы высмеять вас, но в результате сама стала посмешищем… Папа подготовил в Урунги ловушку, чтобы опозорить вас, а я должна была раструбить об этом на весь мир… Я ненавидела вас, сэр, мне казалось, что все наши беды из-за ваших козней. А потом… вдруг почувствовала, что не могу ненавидеть… А сейчас это превратилось…

– Во что?.. – взволнованно спросил граф.