– Так я же нашёл какие-то следы. И ты сам согласился, что они принадлежат человеку.
– Ты сам меня в этом убедил. Сам клялся, что следы человеческие, и орал, что научился читать следы в пионерах. Чёрт, нашёл же я, кому верить... пионеру на пенсии. И что вообще пионеры делали в лесах? С каких пор они стали охрененными следопытами? Они умели только дуть в дудки, стучать по барабану, завязывать галстуки и закладывать учителям своих одноклассников.
– В моём детстве пионеры, между прочим, участвовали в зарницах, – напомнил Ежов. – И я занимался спортивным ориентированием.
– Угу, бегал с компасом и с картой. Но от этого ты не стал крутым индейцем. И...
Далёкий хруст ветки заставил Клясова умолкнуть и прислушаться.
– Туда, – указал направление Вадим.
– Уверен?
– Даже если я ошибаюсь, я больше не буду тебя слушать. Полутора часов мне хватило, спасибо тебе, Костя, я нагулялся.
Стараясь не шуметь, Клясов с Ежовым пошли в сторону, откуда донёсся хруст. Постепенно рельеф начал забирать вверх, холм становился всё круче и круче, и Клясов уже начал было подумывать об обходном пути, как внезапно подъем кончился, а холм ухнул вниз почти вертикальной стеной. И метрах в пятнадцати внизу спиной к Клясову стоял, упершись руками в колени, Артём, примериваясь к следующему намного более высокому и крутому холму.
Понимая, что с другого холма, который можно было бы смело назвать горой, они будут видны как на ладони, Клясов огляделся и нашёл рядом идеальное укрытие – поваленное дерево, лежащее аккурат на краю обрыва. Довольно толстый ствол дерева опирался на сухие ветки, был немного приподнят над землей, отлично скрывал наблюдателей от взгляда с вершины соседней горы, и из-под него открывался прекрасный вид на тренировочную площадку Артёма.
Клясов добрался до дерева, просунул под него голову, примял высокую траву и приготовился внимать представлению. Спустя секунду к нему, цепляясь руками за пучки травы, вскарабкался Ежов.
Клясов вытер пот с лица и прерывистым из-за сбившегося дыхания шёпотом заметил:
– Козырный у него... тренажёр.
– Ага. – Немного отдышавшись, Ежов бегло оценил длину склона. – Сто пятьдесят метров вверх. И как он, интересно, заходит в такую крутую горку? Мы в эту еле забрались, а та раза в два выше.
Стоило Ежову сказать это, как Артём трусцой побежал в гору. Сначала уклон был совсем небольшой, и метров двадцать Артём преодолел бегом, но потом склон резко пошёл вверх и ему пришлось перейти на шаг. Мощно отталкиваясь ногами, размеренным ритмичным шагом он добрался до середины горы, где градиент подъёма вырос градусов до сорока пяти. Чтобы двигаться и дальше вверх, он нагнулся и, цепляясь за траву, продолжил медленно карабкаться к вершине.
– Что-то медленно, – констатировал Клясов.
– Мы шли ненамного быстрее. И до скольки у тебя вырос пульс?
– Примерно до ста пятидесяти.
– Вот видишь, он всё делает правильно. Его частота сердечных сокращений повыше твоей, поэтому его пульс сейчас должен быть где-то на ста шестидесяти. Если ещё ускорится, можно перегрузить сердце. Хотя я удивлён, что он это понимает. Наверное, Дима ему внушил, как следует выполнять упражнение.
– А, может, он просто выдохся, – предположил Клясов. – Всё-таки он тут часа полтора ползает.
ebooksa