- Ты паршивая лгунья! – взвизгнула Милка, - Слова заумные баешь, прикрывая свою брехню! А сама задницей виляешь перед ним. Но я выведу тебя на чистую воду, в этом не сумлевайся.
Служанка схватила свои вещи, шумно пролетев мимо меня. Я тяжело вздохнула: словно с деревом поговорила. С мстительным, твердолобым деревом. Надо будет приглядывать за ней, пес её разберет, что может обиженная девка выкинуть. Мои мысли прервал треск сучьев и деликатное покашливание.
- Все нормально, проходи, - откликнулась я.
Гера тихонько выплыл из-под пихтовых веток с другого конца поляны:
- Мы закончили. Искал тебя, хотел поговорить. Освежилась?
- Еще как, - криво ухмыльнулась я.
- Слышал, - отозвался Прежний, спокойно усевшись на траву, - Ваших криков разве что в Триннице не заметили.
Он сорвал травинку и запихал себе в рот, принявшись гонять ее между зубов.
- Наверно не только слышал, - я уселась рядом.
- Не без этого, - отозвался Гера.
Мы замолчали. Прежний наверняка просматривал мои мысли вдоль и поперек.
- Ты знаешь про библиотеку и ученых, почему ты так спокоен? – я первая нарушила тишину.
Парень не торопился отвечать, тщательно подбирая слова. Он что-то прикидывал в уме, не посвящая меня в свои планы. Его лицо бледным пятном выступало из ночного воздуха. Геру что-то угнетало, но я не хотела выдавливать из него это силой. Прошло еще пару минут, прежде чем он заговорил:
- Тебя не устроит то, что скажу, но… Мне нравится эта жизнь, это время. Люди стали проще, честнее. Пропали излишки быта, роскошь, которая только портила нас. Все наносное отвалилось, словно короста от зажившей раны, а взамен мы получили магию, о которой даже не знали.
- Люди не изменились, - процедила я сквозь зубы.
- Ты этого не замечаешь, но так оно и есть. У них пропали нелепые желания о карьере, новой машине или любовнице, хотя мысли о любовницах остались, уж поверь, - Прежний тепло улыбнулся. – Люди стали ценить жизнь, как таковую, и перестали тратить ее на пустое.
- Ага, теперь они заботятся только о том, как бы прожить еще год и не сдохнуть с голоду, как бы бабе выносить и родить, а не умереть от заражения, и еще много подобных прелестей. Гера, ты можешь рассказывать такие басни кому угодно, но не мне.
Парень поднял руки в примирительном жесте, дескать «не стану спорить». Он грустно улыбался, словно при прощании. Мне стало не по себе. Убедившись, что я не собираюсь дальше доказывать свою правоту, Прежний обнял меня, заправив мокрую прядь за ухо:
- Ты же знаешь, что споры - это пустое. Не буду тебя отговаривать от того, что ты задумала, но и помогать не стану, прости. Восстановление нашего мира – это плохая идея.
Он отстранился, уставившись на спокойную водную гладь. Я не была удивлена его сообщением, о чем-то подобном давно подозревала. Горечь волной начала подниматься внутри, от чего хотелось засунуть голову в песок или отмотать время назад: единственный человек, на которого могла рассчитывать, отказывает в помощи.
ebooksa