- Так ты ей не сказала? Забавно. Видишь ли, голуба, - он обратился к воровке, - Ты мне интересна исключительно в ученых целях. Я уже давно интересуюсь, почему же некоторые из вас – простых людишек – после Тьмы перестали стареть. Пришлось немало разобрать таких как ты, но оказалось, что не такие уж вы и живучие. Умираете так же как и остальные холопы: раны, болячки, магия. Последняя Прежняя, у которой мне довелось побывать, - Истомир пустился в воспоминания, - Жила в какой-то лесной избушке, а местные – смешно сказать – называли ее ведьмой. Она и пары секунд не выдержала. Старуха оказалась ни на что негодной, единственная польза от нее – это книги, которые бабка прятала у себя. Они-то и навели меня на место эликсира.
Катерину затрясло от гнева и ненависти. Гера стоял рядом, как обухом пришибленный: новость огорошила всезнающего парня не меньше чем остальных. Баба Ежна ударила помелом о камень: в небе громыхнуло, а по башне прокатилась дрожь:
- Я велела молчать! – каркнула ведьма.
Путники пригнулись, а чародей не на шутку разозлился:
- Ты так печешься об этой девке, что готова нарушить данное тобой слово: не встревать в дела простых людей?
- Девка тут не причем, - громыхнула ворожея. – Но ты обязан подчиняться. Тебе было велено замолчать, но змеиный язык опять без спросу вперед головы мелет? Ты забываешься, Истомир!
Хозяин башни покраснел от возмущения, широко раздувая точеные ноздри. Аккуратно уложенные волосы растрепались, а лицо исказила уродливая гримаса, стирая остатки холености. Ветер вокруг усилился, над башней черные тучи начали медленно вращаться по кругу, вспышками молний освещая крышу.
- Ты на моей земле, ведьма. Хоть ты и властвуешь уже сотню лет, но нет у тебя права указывать мне, как холопу.
Милка испуганно открыла рот. Она вцепилась в Бреста, крикнув остальным:
- Бегом в ступу, дурни, или нам конец.
Служанка с низкого старта рванула на другой край крыши, пытаясь удержаться на ногах – башня постоянно содрогалась. Остальные цепью потянулись за девушкой. Брест обогнал Милку уже около ступы и быстро закинул ее внутрь, Гера на ходу перепрыгнул за деревянный борт, укрывшись от яростного ветра. Прежняя пришла последней, наемник схватил ее, как кутенка, забросил в ступу и залез сам.
- Гера, надо улетать! – закричала служанка.
- Не могу! Помело у бабы Ежны…
Договорить он не смог грохнуло так, что все трое схватились за уши. Прежний, превозмогая ветер, высунулся из волшебного агрегата.
Ведьма стояла в центре крыши. Вихри трепали ее ветхую одежу, но худой силуэт твердо стоял посреди разбушевавшейся стихии.
- Ты кому вздумал перечить, шельма?! – прогрохотала ведьма.
Истомир отошел на несколько шагов назад:
- Твое время вышло еще пол-века назад, старуха! Пора освободить царский трон!
Небо бесновалось, как юродивый на площади в базарный день. Молнии сверкали одна за одной, превратив сумрак в светлый день. От раскатов грома задрожал черный камень башни. Казалось, сама земля восстает от гнева. Чародей закричал надрывным голосом и вздернул руки к небу. Ветра, повинуясь приказу, устремились к хозяину. Ведьма повернулась вокруг своей оси и ударила метлой о камень, воздух задрожал вокруг путников, образовав прозрачный кокон. Ветер сразу стих, внутри стояла абсолютная тишина, даже надсадного дыхания не было слышно. Ворожея хлопнула в ладони, перекинув метлу из рук в руки: из черной воронки, в которую закрутились тучи, ударила ослепительная молния. Истомир, укрывшись под таким же воздушным куполом, остался невредим. Он быстро прочел заклинание, из-за ветра слов было не разобрать. Обратившись в огненного змея, чародей взлетел к черному небу. Ведьма рассвирепела окончательно. Она оглушительно свистнула: защитный кокон уменьшился, накрыв только ступу с людьми. Ворожея прыгнула на метлу, гикнув, взмыла в воздух.
- Вернись, гнида! – громогласно раздалось среди ветра.