— То есть мне сейчас кинута соломинка. Очень странное ощущение.
— Я знаю, — ответил Шредер. — О, я так хорошо знаю это! Но ухватись за нее, Ричард, и цепляйся за драгоценную жизнь. Верь мне, ты не одинок.
— А чьи еще гороскопы у вас есть? — спросил Гаррисон после нескольких минут молчания.
— Вилли Кениха, — ответил Шредер. — Моего сына, Генриха. Моей жены, мой собственный и Вик... — от попытался оборвать последнее слово, но было уже поздно.
— Вики? И что там у Вики?
— Ничего! — Шредер попытался уйти от ответа. — Она просто была здесь, когда приехал Шенк, вот и все. Ее гороскоп никак не связан с тобой. Никакой связи.
— Никакой связи? Между Вики и мной? Да нет же, должна быть. Прочитайте мне его, пожалуйста.
— Но, Ричард, я...
— Вы ничего не знаете об этой связи, — сказал Гаррисон, даже не представляя, что, на самом деле, Шредер знал о ней все. — Пожалуйста...
Шредер вздохнул.
— “Вики Малер”, — начал он и, сразу же остановился.
— Пожалуйста! — взмолился Гаррисон.
— Ну, как хочешь. — Теперь голос немца был больше похож на карканье. — “Вики Малер, темнота. Шкала времени: сейчас”.
— “Смерть. Шкала времени: через год!"
— Нет! — закричал Гаррисон. Он потянулся вперед и выхватил картонку из пальцев Шредера, действуя инстинктивно, но абсолютно точно. Скомкав картонку, он бросил ее на платформу телескопа. Шредер схватил его за трясущийся сжатый кулак.
— Ричард, Шенк мог и ошибиться. Такое тоже случается. Он всего лишь человек. И он будет готов допустить, что мог ошибаться. — Он помолчал. — Но не.., часто.
Лицо Гаррисона исказилось, зубы сжались.
— Вики должна умереть? Как? Почему?
— Вики приехала сюда из санатория Зиберта, где он проверял ее глаза. Зауль надеялся, что, возможно, есть шанс хотя бы частично вернуть ей зрение. Пока она была там, он обнаружил болезнь. Очень редкую. Он знает, что именно из-за нее Вики ослепла и что это заболевание прогрессирует. Один из видов рака. Сейчас как раз переломный момент. Насколько он переломный, покажут результаты анализов, которые будут готовы послезавтра.
— А Вики знает об этом?