Талтос

Она кинулась в его объятия, буквально накрыв своими рыжими волосами. Сверкающие осколки битого стекла посыпались с них водопадом. Эш прижимал ее к себе, ощущая волнующее тепло мягких грудей. Его рука скользнула к ней под юбку, чтобы ощутить жар в мягкой складке, влажной и разгоряченной желанием. Женщина стонала и слизывала с его лица слезы.

– Эшлер! Эшлер!

– Ты знаешь мое имя! – прошептал он, страстно целуя юную женщину и удивляясь, как ему удалось сдержаться и прямо здесь, в ту же минуту, не сорвать с нее одежду?

Никто из тех, кого он когда-либо видел или помнил, не мог с ней сравниться. Она не была похожа на Жанет, погибшую в пламени костра. Она и не нуждалась в сравнениях, ибо была самой собой, женщиной одного с ним племени, нежной и молящей о любви.

Подумать только! Как тихо стоят и наблюдают за ним его ведьмы. Все они вышли на террасу! Все – ведьмы! Ни пальцем не пошевелили, чтобы встать между ними, чтобы разлучить его с драгоценной возлюбленной, бросившейся к нему в объятия. Лицо Майкла выражало изумление, а Роуан… Но что это с ней? Что он увидел при свете? Ее смирение?

Ему хотелось сказать: «Я очень сожалею, но должен забрать ее с собой. Вы понимаете это. Я сожалею. Я не намеревался отбирать ее у вас. Я пришел не затем, чтобы судить вас и украсть ее. Но и не затем, чтобы раскрыть вашу тайну и потом отказаться от своей любви».

Женщина покрывала его лицо жадными поцелуями, прижималась к нему нежными, полными грудями. Но кто это бежит к ним? Кто? Рыжеволосая ведьма Мона?

– Морриган!

– Я ухожу теперь, мама, я ухожу.

Она пропела слова слишком быстро – разве они смогут понять?

Но для него этого было достаточно.

Эш схватил ее на руки и бросился прочь. Оглянувшись, он увидел, что Майкл поднял руку в знак прощания. Его жест давал разрешение уйти и означал пожелание удачи. Стоявшая рядом с Майклом Роуан кивнула Эшу. Только она, маленькая ведьма Мона, – только она кричала!

Он поспешил со своей красавицей сквозь темноту, ее длинные руки и ноги не мешали ему бежать через темное пространство, поросшее травой, вдоль выложенной камнем дороги, ведущей в другой тенистый и благоухающий сад. Влажный и густой, как древние леса, погруженный во мрак.

– Это ты! Это ты! Знаешь, запах твоих подарков просто сводил меня с ума, – восторженно говорила Морриган.

Эш поставил ее на верх стены, перепрыгнул через каменную кладку и, вновь подхватив на руки драгоценную ношу, побежал снова – по пустынной улице. Он едва мог поверить своему счастью. Сжав пальцами длинные волосы своей избранницы, он откинул назад ее голову и принялся покрывать поцелуями шею.

– Эшлер, не здесь! – крикнула она, мягкая и покорная в его объятиях. – В долине, на круге Доннелейта Он все еще там! Я знаю! Я вижу его.

Да!! Да! Он не представлял себе, как сможет выдержать долгие часы трансатлантического полета с ней, прильнувшей к нему в темноте, но он должен выдержать это. Он не причинит боль ее нежным соскам, не повредит тонкую сияющую кожу.

Эш опустил Морриган на землю, крепко взял за руку – и они стремительно помчались вперед.

Да. Долина…

– Моя дорогая, – прошептал он, бросая прощальный взгляд на дом, величественно высящийся во тьме, таинственный, заполненный ведьмами и колдовством. Где-то там Бру следила за всем. Где-то там оставалась книга. – Моя невеста… – Эш страстно прижимал ее к своей груди. – Мое дитя…