Колдун из Салема

Книга пятая

Рядом с тенью чудовища

Как это часто бывает после сильного шторма, море было спокойным и неестественно гладким. Было тихо, даже шум ветра, всю ночь завывавшего возле высоченных отвесных прибрежных скал, взбивая в пену волны у их подножья, с восходом солнца утих. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были шаги трех человек, осторожно приблизившихся к верхнему краю бело-серой, словно отделанной мрамором, скалы и теперь заглядывавших с ее вершины в пропасть.

Огромное серое нечто, беззвучно приблизившееся к берегу и лежавшее, притаившись, между рифов, не заметило их.

Когда Бенсен спустился на пляж, он почувствовал, что поранил руки — теперь они кровоточили. Впрочем, спуск был не особенно опасным. Бенсен вырос неподалеку от этих мест и еще ребенком лазил по скалам вверх-вниз. Кроме того, эта скала была не такой гладкой и отвесной, как другие, поэтому и менее искусный скалолаз вполне смог бы одолеть пятьдесят-шестьдесят футов спуска. Но он все-таки поранил кожу об острые выступы, и соль, покрывавшая, словно блестящие доспехи, поверхность скал — результат регулярного контакта с соленой морской водой — попала в ранки, вызывая невыносимую боль.

Бенсен, дожидаясь, пока два его спутника тоже окажутся внизу, достал из кармана платок и стер кровь со своих пальцев. Норрис уже ловко и стремительно спускался вниз, тогда как Махоуни — с перекошенным от ужаса лицом — стоял на выступе скалы и явно никак не мог решиться, наделать ли ему в штаны от страха или же повернуть назад. Последний участок спуска был самым трудным.

— Чего ты ждешь, Флойд? — крикнул Бенсен. — Скалы специально для тебя не станут превращаться в ступеньки. Спускайся!

— Я… черт побери, я этого не осилю! — крикнул Махоуни в ответ. — Я боюсь высоты, ты же знаешь. Я не смогу спуститься.

— Тогда прыгай сюда! — гаркнул Бенсен. — Здесь же невысоко. А внизу — мягкий песок.

— Прыгать? — у Махоуни аж дух свело, и, несмотря на довольно большое расстояние между ними, Бенсен увидел, как Махоуни, и без того уже бледный, побледнел еще больше. — Ты, что, спятил? Здесь же целых двадцать футов!

Бенсен ухмыльнулся, отошел на шаг от скалы, чтобы Норрис мог спуститься на землю, и, пожав плечами, отвернулся. Он вообще не хотел брать Махоуни с собой, однако Норрис настоял на участии Махоуни в этом предприятии. Впрочем, может быть, он прав. Флойд Махоуни был, вероятно, самым большим трусом в радиусе ста миль отсюда, но при этом он считался лучшим ныряльщиком в Дернессе. Он был им необходим. Наверное.

Норрис ловко спрыгнул со скалы на песок, выпрямился и посмотрел, нахмурившись, на свои руки, которые теперь были покрыты ранками и кровоточили так же, как и у Бенсена. Затем он обернулся и посмотрел на море. Было по-прежнему тихо, ни ветерка. Вода в результате отлива отступила, пляж стал шире и теперь представлял собой тридцати- или даже сорокафутовую полосу песка, покрытого накопившейся за ночь морской пеной. Между бровей у Норриса пролегла глубокая складка, в результате чего он выглядел старше, чем был на самом деле.

— Ничего не видно, — пробормотал он.

Бенсен вытащил из кармана сигарету, заскорузлыми пальцами чиркнул спичкой о коробок и прикурил. Лишь после этого он отреагировал на слова Норриса.

— Это чья была идея — прийти сюда — твоя или моя?

Складка между бровей у Норриса стала еще глубже.

— Но я же, черт возьми, точно его видел, — раздраженно сказал он. — Оно где-то здесь.