Взрыв

– Придумаем что-нибудь, – бодро ответил Сергеев, хотя что именно можно придумать, решительно не знал. Зато знал, что нужно сделать. Усадив Оксану в единственное потрепанное кресло, он налил ей чай, попросил подождать и никуда не уходить.

– А ты?

– Я скоро, надо кое-что проверить.

Выходя из кабинета, Андрей выразительно посмотрел на Виталия Исааковича, который понимающе кивнул.

Секретарша Лидочка печатала какую-то срочную бумагу и категорически отказалась разговаривать, предложив зайти через полчаса. При необходимости Андрей умел быть убедительным. Узнав, что дело касается жизни и смерти и содействия доблестной милиции в поимке опасных преступников, Лидочка перестала барабанить по клавишам и достала записную книжку.

– Вот, пожалуйста, специальный фотокорреспондент газеты «На смену!» Герман Дробиз. Был пятого, в двенадцать сорок пять. Спрашивал Валентину Ивановну, но ее не было. Искал неврологическую бригаду, которая выезжала на Сортировку.

– Ты его удостоверение смотрела?

– Нет, а надо было?

Андрей посмотрел на Лидочку с упреком.

– Ты хоть знаешь, кто такой Герман Дробиз?

– Нет, – испуганно сказала секретарша, – кто?

– Главный редактор журнала «Сибирь».

– Но откуда же… – Лида смотрела на Андрея круглыми глазами.

– Лида, ты же на ответственном месте сидишь. В приемной главного врача!

Андрей показал на обитую дерматином дверь с табличкой.

– Неужели он преступник?! На вид такой приличный и с фотоаппаратом, обещал снимки.

Допрос с пристрастием результатов не принес. Внешность корреспондента Лидочка описать не смогла. Кроме «приличный, невысокий, в очках» никаких особых примет не вспомнила. В конце допроса расплакалась навзрыд, умоляла Валентине Ивановне ничего не говорить. Андрей обещал, что не скажет.

Из приемной он зашел к заведующему диспетчерской службой, посмотрел график дежурств диспетчеров подстанций, что-то из графика выписал, поблагодарил, вернулся к себе.

В кабинете Белорецкий рассказывал одесские анекдоты, на которые был большой мастер. Оксана смеялась и уплетала пряники из запасов Виталия Исааковича. Андрей торопливо взял пряник из стремительно уменьшающейся горки и сел к телефону, положив перед собой только что сделанные записи.

– Четыре из девяти, – задумчиво проговорил он. – Шансы есть.