— Все равно не понимаю, — ответил он, от всей души надеясь, что так оно и есть.
Слейтер прикончил пиво и заказал еще два.
— Нет, понимаешь, — сказал он. — Ты помрачнел, я вижу. Значит, понял меня. Послушай, я был женат! Тебе это известно?
Да, Пейнтеру это было известно. Три года назад она сбежала не то с молочником, не то с соседом, страховым агентом, не то с кем-то еще. Он слышал, как об этом говорили в офисе, но только когда Слейтера рядом не было. Джим был слишком мощный и неуравновешенный, чтобы стоило рисковать. По-видимому, это надолго выбило его из колеи: тот факт, что пока он ловил изменщиков, какой-то сопляк делал
— Так тебе известно? — настойчиво, но слегка заплетающимся языком повторил он. — Я сказал, у меня была
Последнее слово он произнес так, словно на язык попал яд.
— Бывают хорошие жены и плохие, — ответил Пейнтер, страстно желая сменить тему. — У тебя ведь были мать и отец, но разве они разошлись?
Едва произнеся эти слова, он понял свою ошибку.
Слейтер вперил в него мрачный взгляд.
— На самом деле, да. Но хорошие и плохие? Наверно. По крайней мере, раньше я так думал. — Он уставился на свое пиво, как бы зачарованный этим зрелищем, и сделал большой глоток. — Скажи, какую самую дорогую вещь ты когда-нибудь купишь?
— Что? — Может, тема переменится сама собой. — Дом, наверно.
— Ошибаешься, — сказал Слейтер. — Однако попытка хорошая. Тебе нужен дом в качестве клетки для «птички». До «птички» старая холостяцкая квартира тебя вполне устраивала. Но стоит ей появиться, и нужен дом для детишек. Смысл ясен. Попытайся еще раз. Самое дорогое, что ты когда-либо купишь?
Чувство юмора Пейнтера быстро таяло.
— Машина?
— Машина? Ха! Никакого воображения. Однако снова — это хороший пример того, как работают мозги. Зачем молодые парни покупают автомобили, а? Чтобы привлекать «птичек». А почему «птички» любят парней с шикарными тачками? Потому что в них удобно трахаться. Давай, попытайся еще раз.
— Так
Слейтер хмуро посмотрел на него.
— Твое проклятое свидетельство о браке, динь-дон!
Пейнтеру следовало признать, что в этом что-то есть, однако он лишь резко сказал:
— Джим, мы с Джуди другие. В смысле, ты действительно беспокоишься о нас? — Он улыбнулся и печально покачал головой, в тщетной попытке убедить Слейтера, насколько тот неправ. — Мы… другие.