– Если ты до прибытия Ошрое попытаешься создать хотя бы одно пространственное окно, я снесу весь твой свежесозданный остров к гоблинам! Нежная моя, я был услышан?
– Да, – едва слышно выдохнула я.
И кристалл исчез, разрывая связь с Радужным дворцом и собственно моей императорской канцелярией. Под напряженными взглядами хранителей молча засунула обе руки разом в лед, стиснув зубы и сдерживая рвущийся крик, судорожно вздохнула, на миг прикрыла глаза, а затем, царственно выпрямившись, окинула взглядом изрядно помятых, а местами и откровенно мокрых подчиненных и задала первый вопрос:
– Потери?
Потери оказались несущественны – слава речным чудовищам. Население было напугано и пока не оценило перспективы предстоящего, но уже успело удариться в сожаления об утраченном – я мгновенно приказала запретить пьянство в любом его виде. Глянув в окно, прикинула, что до наступления сумерек есть еще около четырех часов, и начала отдавать первые распоряжения.
Едва хранители покинули зал заседаний, вошла Аджана, с поклоном сообщив, что меня ожидают в обеденной зале для торжественного обеда. Молча достала руки из ведерка, продемонстрировала девушке и так же молча засунула их обратно.
– Это потому что вы не с императором? – испуганно вопросила она.
Женская проницательность иногда ставит в тупик даже меня.
– Что-то вроде того, – нехотя ответила ей.
Еще раз осмотрела свои запястья и устало приказала:
– Принеси бинты.
Торжественный обед отменила, еду приказала раздать жителям города – по моему искреннему мнению, праздновать еще было нечего.
К ночи меня откровенно ненавидели все, от хранителей и стражи до последнего городского бездомного, которого я поставила перед выбором – или идет работать со всеми, или может проваливать с острова. До моих слов нищих и бездомных было около трех тысяч, после не осталось ни одного.
В полночь прибыл Ошрое и его соплеменники – двенадцать дюжих гномов, посрамивших размерами всех местных воинов. Меня они обнаружили стоящей на бочке и собственноручно… в смысле, собственноголосно раздающей приказы по возведению временного жилья.
Проходящая мимо старуха обронила, что нет ничего более постоянного, чем временное… через десять минут собрав пожитки и немалую семью, отправилась закладывать фундамент своего нового дома, чтобы, как говорится, сразу и основательно. После этого ни слова возражения я не услышала и все равно успела охрипнуть до того, как меня осторожно дернули за юбку. Повернувшись, увидела счастливую лысину гнома.
– Смоляная блестючка! – радостно поприветствовал он.
И тут же спросил:
– Слушай, ты эта, орка рыжего знаешь? Он тут…
Внезапно бочка под моими ногами покачнулась, а в следующее мгновение мир завертелся, смещаясь кривым изломом, и я рухнула вниз, чувствуя, как подхватывают невесомые ладони, удерживая от падения на землю, прижимая к себе, закрывая от всего мира пеленой тьмы.
Ощущение прикосновения пальцев к щеке, едва чувствующееся, ласкающее, нежное, и теплота окутывающего меня Мрака. Я открыла глаза, взглянула в алые прорези и прошептала:
ebooksa