– Ничего хорошего, – честно ответила я.
Несколько удивленный взгляд переместился с горизонта на меня, и я добавила:
– Можно было бы утешить себя мыслью, что удар Акьяра и вашего отца придется на долю… а скорее всего, в спину кесарю, но почему-то данная мысль не утешает.
– Ну почему же, – довольно цинично, но я отчетливо уловила горечь в его голосе, произнес принц Мрака, – самый красивый из всех темных принцев вполне может послужить утешением.
Скептически посмотрела на Адраса. Под моим взглядом он несколько смутился и, заложив руки за спину, произнес:
– Я видел, как вы на него смотрели, Катрин.
Несколько секунд я продолжала взирать на принца Мрака, но тот, казалось, уже утратил всяческий интерес к беседе и глядел исключительно на линию призрачно-зеленоватого горизонта. Грустно улыбнувшись, я поинтересовалась:
– Что вы видите, глядя на горизонт?
– Не горизонт. Скорее, бесконечно зеленые луга Миграна, место моего рождения и детства, – безразлично ответил Адрас.
Присоединившись к любованию природой Эрадараса, тихо сказала:
– Вот и я, глядя на Акьяра, видела совершенно иного мужчину.
Принц Мрака развернулся ко мне мгновенно, я же, полностью повторив его позу и сцепив руки за спиной, еще тише продолжила:
– Но странное дело – я помню его, помню его удивительные, абсолютно черные глаза, его имя и ту дикую смесь из благородства, нетерпимости и упрямства, что составляла его характер… но я совершенно забыла, кем он был.
К моему искреннему удивлению, Адрас ответил вовсе не удивлением, скорее, в его взгляде промелькнула задумчивость, и он, не то чтобы уверенно, так, словно вспоминал, но не был уверен, что вспомнил верно, произнес:
– Руна Аниэр?..
– Что? – переспросила я.
Принц Мрака, поведя плечом, пояснил:
– Светлые обыкновенно полностью обрывают связи своих супруг с их семьями. Я выясню.
Несколько потрясенная, благодарно выдохнула:
– Спасибо.