– Как это, никакой пользы? – возмутилась радужная. «Обезьяны-бананы! Вот бы мне так уметь!» – мелькнуло у неё. – Ты же спасла нас!
«Могла бы спасти и тех двоих, – думал Вихрь, – если бы сразу сказала про видение. Зная я, что случится, уж точно не пустил бы туда никого! Зачем скрывать правду? Она должна была…» – Перед глазами его возникла мёртвая обугленная Сердолика, в душе вспыхнуло чувство вины за свою беспечность. Луна сжалась, к горлу подступил комок.
– А ты бы поверил мне? – с горечью спросила она. – Что толку говорить, если тебе не верят?
– Я бы поверила! – обиженно вскинулась Кинкажу, и Луна вновь сжалась от чувства вины, понимая, что это правда.
– Кто ещё знает про твой дар? – спросил песчаный. – Или все ночные могут видеть будущее?
– Никто не знает… – Луна поморщилась, рана в плече стрельнула болью. – И никто из племени не может, одна я. «Если не считать моего тайного друга, – усмехнулась она про себя, – легендарного монстра по имени Мракокрад».
– Это всё, больше ты ничего не умеешь? – прищурился вдруг Карапакс, тревожно приподняв спинной гребень. – А как насчёт чтения мыслей?
Кинкажу с Вихрем многозначительно переглянулись, потом дружно уставились на Луну. Молчание повисло тёмной тучей.
«Вот и всё… прощай, дружба… здравствуй, всеобщая ненависть».
Сейчас она будто стояла на краю пропасти, а ревущий ураган пытался сдуть её и расплющить об острые скалы. Все страшилки матери, вся череда кошмаров из детства теснились в голове: драконы отворачиваются, угрожают запереть, убить – или превратить в инструмент для своих зловещих целей, – но главное – ненавидят, ненавидят, ненавидят!
«Соври! – шептал Мракокрад. – Держись за последнее, что у тебя осталось!»
Скрывайся! Таись! Уцелей!
Но… она слышала и мысли друзей тоже.
Вихрь: «Что ей стоит сейчас соврать? Никак ведь не проверишь».
Кинкажу, лучшая подруга: «Я верю ей, она скажет правду!»
Что же теперь – соврать и тем самым доказать правоту слов ледяного принца о лживых ночных? Или всё-таки оправдать ожидания доверчивой радужной?
– Да, – призналась Луна, – я могу слышать ваши мысли. Извините… – Она взглянула на Кинкажу. – Мне правда очень жаль, но я ничего не могу с этим поделать, оно само… всё время… Только пожалуйста, не говорите никому… умоляю!
«Значит, и меня сейчас слышит? – подумал Вихрь, тут же увидел ответ в её глазах и невольно отшатнулся. – Что она уже успела подслушать?.. Мои планы всем понравиться? Воспоминания о злобных родственниках? Мысли о ней самой? Сколько ещё такого… выходит, она знает!.. И всё это время смеялась надо мной потихоньку!..»
– Нет! – крикнула она. – Нет! Ты мне на самом деле нравишься!
Песчаный дракончик схватился за голову, словно пытался удержать разбегавшиеся мысли. Крылья его в панике обвисли. «А если я случайно подумаю о каких-нибудь секретах Тёрн или тайных убежищах Вольных когтей? – Перед глазами у него услужливо замелькали незнакомые Луне пейзажи. – А если она слышала, как плохо я думаю иногда о других драконах? Если они узнают, никто не полюбит меня никогда!»