—
Генерал хлопнул меня по плечу и ушел в тень.
— Проклятье…
Я вскинул Цестус, приготовившись израсходовать последние крупицы стихиалиума. Сконцентрировался на его тяжелой броне и начал превращать ремешки и заклепки в труху, отчего элементы доспеха принялись отваливаться, падая на пол. Кираса, наплечники, наручи. Я практически полностью его «раздел», прежде чем подопытный врубил «Ускорение» и попытался огреть меня булавой.
Я уклонился. Поднырнул под его правую руку и изо всех сил треснул обухом меча по незащищенному горлу. Хотел победить врага одной точной атакой, но не сумел — тот отмахнулся от меня как от назойливой мухи. Крутанулся на месте и ударил наотмашь.
Я пролетел метров десять. Врезался спиной в «грифового метаморфа», тотчас вскочил, ухватился за один из ремней и, развернув черепаху на сто восемьдесят градусов, проорал: «Огонь!»
В ту же секунду Глас закусил спусковой трос и втянул голову в панцирь. Выстрелил из закрепленной на его спине бомбарды и, что удивительно, попал точно в цель. Оставил в груди «Халка» дыру диаметром сантиметров в тридцать.
—
— Влад, сюда! Картечью! — проорал Локо.
Поискав глазами друга, я передвинул «метаморфа» левее.
Параллельно со мной шаман потянул за трос красного цвета — спроектированная Августом установка подала соответствующий снаряд и загрузила в приёмник новую батарею. После чего Эстир снова втянул голову внутрь и прикрыл все отверстия костяными пластинами.
Оглушительный выстрел, и обступившие ифрита мутанты превращаются в фарш.
— Ай! Жжется! Жжется! — донеслись из недр панциря приглушенные вопли.
— Глас, ты в порядке?
— Да, но у меня очень плохой «памперс»! Эти инвольтационные испарения слишком горячие!
— Понял. Сейчас помогу.
Бросив взгляд на его подкопченную задницу, я материализовал и вылил на нее ведро воды, разом превратившейся в облако пара. Следом снял с себя амулет на защиту от термического урона и приклеил его скотчем туда же. Отшатнулся от просвистевшего перед моим лицом криолитового кола и, запустив во врагов «Молнией», постучал по пластине.
— Всё. Надеюсь, сработает.
— Грасиас, амиго! — шаман осторожно выдвинул голову.
— Справишься?