Сумерки

– Белла? – позвал отец. Боже, ну кого еще он ожидает здесь увидеть? Хотя сегодня его вопрос вполне обоснован.

– Я здесь!

Надеюсь, Чарли не заметит, в каком я состоянии.

Вытащив лазанью из микроволновки, я как раз усаживалась за стол, когда отец вошел на кухню.

– Угостишь лазаньей? А то я с ног валюсь. – Он снимал ботинки, держась за стул, на котором только что сидел Эдвард.

Поспешно проглотив кусок лазаньи, я стала разогревать новую порцию. Похоже, я обожгла язык! Пока отцовский ужин грелся, я налила два стакана молока и тотчас осушила один, чтобы потушить полыхающий во рту пожар. Чудо, что молоко не расплескалось – мои руки дрожали мелкой дрожью. Ничего не замечая, Чарли уселся за стол, и мне стало казаться, будто Эдварда на нашей кухне никогда не было…

– Спасибо, – поблагодарил папа, когда я подала лазанью.

– Как прошел день? – спросила я, рассчитывая при первой же возможности сбежать в свою комнату.

– Отлично! И улов неплохой… А ты как? Купила все, что хотела?

– Если честно, то нет. Погода была отличная, и я просто гуляла.

– Значит, день удался! – резюмировал Чарли. «И это мягко сказано!» – подумала я.

Поспешно проглотив последний кусок лазаньи, я подняла ко рту стакан, где почти не осталось молока.

– Торопишься? – совершенно некстати проявил наблюдательность Чарли.

– Да нет, просто очень устала и хочу пораньше лечь спать.

– Ты чем-то взволнована, – заметил Чарли. Ну почему он вдруг стал таким заботливым?!

– Правда? – выдавила из себя я, быстро вымыла свою тарелку и поставила на полотенце обтекать.

– Сегодня же суббота, – напомнил Чарли. Я угрюмо молчала.

– Никуда не собираешься?

– Нет, папа, хочу как следует выспаться.

– Неужели в Форксе не нашлось достойного парня? – Чарли говорил спокойно, однако в его голосе звучало подозрение.