Смерть или слава. Чёрная эстафета

Три года в пустоте. Каких-то двести лет назад — кому такое могло бы прийти в голову?

— Расходимся, — скомандовал Магнус, и братья мягко оттолкнулись друг от друга, одновременно поворачиваясь к чужой яхте и руками, и ногами. По-кошачьи. Ловко и быстро.

Погасить скорость (немаленькую, кстати) и при этом не приложиться об обшивку — для привычного астронавта дело нехитрое. А новичок мог бы так шандарахнуться, что руки-ноги переломал бы.

Магнус вцепился в покалеченную тягу стыковочного модуля, его развернуло ногами к обшивке, и он, словно заправский акробат, в полупируэте «приземлился». Бьярни навелся более точно: вытянувшись в струну, он влетел в щель между створками шлюза, и тут на него мгновенно навалилась искусственная сила тяжести.

Охнув от неожиданности, он рухнул на пол шлюза, все же успев сгруппироваться и ничего себе не отбив.

— Эй, ты как там? — позвал брата Магнус без особой тревоги в голосе.

Бьярни, потирая ушибленный бок, встал на ноги.

— Цел, Магни. А тут тяжесть есть — генератор работает. Давай ко мне.

Магнус повозился у створок.

— Ага! — оживился он. — Понятно, почему шлюз не закрылся. Тут тяга створку заклинила. Видно, автоматика шлюзы захлопывала, а тут эта труба… Не повезло ребятам.

— Черт! Но что могло оборвать им стыковочный модуль? — Бьярни стал озираться, словно рассчитывал где-нибудь поблизости разглядеть подсказку.

— Не знаю, — вздохнул Магнус, забираясь внутрь. В отличие от Бьярни он не стал наудачу влетать в зону искусственного тяготения: сначала просунулся по пояс, уловил вектор и просто встал на ноги на краю шлюза. В синеватой изморози на металле остались отчетливые следы.

Это были единственные следы на полу шлюза — если не считать, конечно, следов падения Бьярни. А значит, они первые гости на борту яхты со странным названием «OLOWEK» за многие годы.

В камере горело аварийное освещение — одна панель из пяти, но света даже каждая пятая давала вполне достаточно. Внутренний шлюз в кабину был закрыт, но с пульта у притолоки послушно раскрылся. Магнус на всякий случай схватился за поручень, но в кабине воздуха тоже не оказалось. И везде лежала та же льдистая изморозь.

— Вон там, по-моему, рубка, — сказал Бьярни, протягивая руку вправо. — Пошли?

— Пошли.

Над входом в рубку красовалась аккуратная табличка из какого-то желтоватого камня. С надписью.

Братья переглянулись.

— А ведь это латынь, — озадаченно протянул Магнус. — Черт возьми, этот язык стал мертвым еще до того, как люди вышли в Космос!