Ревелль

Я поцеловала сестер и братьев в лобики, и магическая аура рассеялась.

Они протестующе захныкали.

– Еще разок! Ну пожалуйста! – взмолилась Клара.

– Всегда надо оставлять хоть немножко на будущее. Видите?

Даже дети постарше потянулись взглянуть на остатки камней у меня на ладони. В семье меня считали самой могущественной, потому что мне камни служили дольше, чем другим. Они полагали, что только по этой причине дядя Вольф назначил меня примой вместо Колетт, которая была вдвое талантливее и трудилась гораздо усерднее. Мы не могли рассказать им правду, особенно когда остров так и кишел любителями читать чужие мысли.

На сцену вышел дядя Вольф. На его лице не осталось ни следа тревожных раздумий, их сменила привычная невозмутимая сосредоточенность. Он хлопнул в ладоши:

– Все по местам! Пора открывать двери.

Ревелли вскочили и забегали. Дети метнулись к вешалкам с костюмами, надеясь посмотреть хотя бы первый акт, пока их не отправили спать. Родители ловили малышей за руку и целовали в лобики, и при виде этого меня кольнула тоска.

Медленно погас свет. Мои дяди опустили перед сценой огромный бархатный занавес, и театр окутался знакомой лиловой дымкой, озаренной мерцанием свечей.

Воздух словно сгустился. Я выступала уже много раз, но впервые сердце колотилось так, словно вот-вот выскочит из груди.

А что, если Дьюи Хронос не поддастся на мои чары? Что с нами станет?

Мы потеряем все – и театр, и Дом веселья, и ветхие спаленки на берегу моря, куда вся моя семья набивается как сельди в бочку.

Нет, надо гнать от себя такие мысли. Для успешного соблазнения нужна уверенность в себе. Кроме того, я должна играть привычную роль безукоризненной ледяной принцессы: если на моем лице появится хоть тень тревоги, это вызовет массу вопросов, и дядя Вольф не сможет на них ответить. По крайней мере, пока мы не обеспечим себя выпивкой.

Высоко подняв голову и выставив вперед провисающее декольте, к дверям фойе прошествовала Нана, пестрая, как сверкающий фазан. Она будет встречать зрителей, принимать драгоценные камни в качестве платы за вход и тихонько даст нам знать, чьи карманы набиты туже.

– Ты уже виделась с Милли и Колетт? – спросила она. – Вам нужно отпраздновать твою первую ночь в Доме веселья!

Матери растили нас вместе, надеясь, что мы станем такими же неразлучными, как они.

И умерли они тоже вместе.

– Обязательно, – сказала я.

Танцовщицы канкана заняли свои места за занавесом и приготовились к первому номеру.

А я стояла в одиночестве и ждала.