Служанка-попаданка

Глава 4

Вскоре я провалилась в сон. Странный и тревожный. Перед глазами быстро сменялся калейдоскоп незнакомых лиц, а потом я вдруг оказалась у большого раскрытого окна и, почувствовав сильный толчок в спину, с громким криком полетела вниз…

Проснулась, испытывая самую настоящую панику, и с трудом удержалась от порыва броситься на поиски Ригартона. Во-первых, вряд ли он ночует в академии, во-вторых, я и сама не поняла, что именно увидела. Возможно, кошмар просто спровоцировали мои собственные тревоги и сомнения, но... он с такой же вероятностью мог быть и настоящим воспоминанием Рианы. Тогда, получается, что её… убили!

Выспаться в ту ночь, несмотря на капли Новака, так и не удалось. Стоило задремать, как во сне меня снова и снова выталкивали из окна. Ощущения были настолько реальными, что на обычный сон это точно не походило. Едва дождавшись утра, я оделась, привела себя в порядок и попыталась всё-таки найти Ригартона. Увы, мне сказали, что на рабочем месте его ещё нет, а на обратном пути перехватила Тайрана, напомнив о безотлагательном визите в банк.

Что ж, пусть будет банк, главное, подальше от академии. После ночных кошмаров я не могла не думать о том, что тот, кто, возможно, убил Риану, до сих пор находится где-то здесь.

***

На душе было тревожно, но стоило увидеть лошадей, похожих на зебр, сесть в настоящую карету и прокатиться по непохожим на привычные широким улицам, замощённым крупным камнем, как меня снова захватили энтузиазм первооткрывателя и жажда новых впечатлений.

Всю дорогу я не отлипала от окна, с интересом разглядывая причудливые образцы местной архитектуры и прохожих в старомодных нарядах. А вот сам банк не особо впечатлил. Красивое величественное здание больше напоминало музей или театр, но внутри всё было довольно обыденно - почти как в наших банках только без застеклённых касс и, конечно, никаких гоблинов.

Здесь нас уже ожидала тётушка Рианы - худощавая женщина лет пятидесяти с рыжевато-русыми волосами, рыбьим взглядом и очень тонкими, недовольно поджатыми губами. Ни радости, ни теплоты в глазах родственницы при моём появлении не появилось. Не тратя времени впустую, она сухо поздоровалась, сунула мне какую-то бумажку и велела поторопиться. При ближайшем рассмотрении это оказалась небольшая плотная белая и совершенно чистая карточка. Но когда документ оказался в моих руках, на нём вдруг начали проступать какие-то замысловатые закорючки.

Служащие банка принимали посетителей за обычными столами, отделёнными от коллег деревянными перегородками. Но что примечательно, я не смогла ничего толком ни услышать, ни рассмотреть, хотя всё происходило в одном помещении. Видимо, тут какие-то специальные чары работали.

Всё произошло довольно быстро. Сотрудник банка взял мою карточку, с чем-то сверился и выложил на стол четыре небольших столбика красноватых овальных монет - моё содержание и зарплата за три минувших декады.

Вспомнив, что рассказывала Лейда, я смогла прикинуть, что сумма не очень большая, но на самые насущные нужды этих средств должно хватить. Кое-что ещё даже останется. Вот только как их отстоять? Полностью разрывать отношения с единственными известными мне родственницами было бы неосмотрительно. Но и на шею садиться им точно позволять не стоит.

- Чего застыла, давай деньги! - потребовала тётушка, едва мы вышли из банка и остановились у экипажа.

- Это ведь моя зарплата и средства на моё содержание? - уточнила как можно вежливее. - Почему я должна их отдавать?

- Что за глупые вопросы?! - возмутилась родственница. - Из-за твоей подлой матери нам пришлось уехать из родного города и даже фамилию сменить. Мы всё потеряли, но не бросили тебя, хотя могли бы, а вырастили! Ты должна быть благодарна!

За то, что в конечном итоге в служанки пристроили? Хм, неубедительно.

- За чужие поступки я отвечать не могу, - начала осторожно. - А за то, что вырастили, конечно, спасибо. Я очень ценю ваши усилия и не хочу, чтобы они пропали даром, поэтому часть денег оставлю себе - на тёплую одежду и обувь. Согласитесь, было бы несправедливо умереть от простуды после того, как вы столько сил на меня потратили, - старалась говорить нейтрально, но под конец в голос всё же просочились нотки сарказма.