– Нет, я больше сюда никогда не приду! – решительно заявила Полли, все существо которой противилось зрелищу, заставляющему ее так страдать.
В отличие от подруги, она привыкнуть к такому с легкостью не могла, ибо за всю предыдущую жизнь ее ни разу не искушали подобными соблазнами. Вряд ли ей в тот момент удалось бы объяснить свои чувства, однако она пришла в себя, лишь когда они с Фанни вернулись домой, где их с пожеланиями спокойной ночи поджидала добрая бабушка2.
– Хорошо ли ты провела время, милая? – осведомилась она у Полли, видя ее раскрасневшееся лицо и блестящие как в лихорадке глаза.
– Не хочу показаться невежливой, но, к сожалению, нет, – честно призналась девочка. – Сначала этот спектакль, конечно, был потрясающий, но потом мне хотелось забраться под кресло. Публике все понравилось, но я сомневаюсь, что это было прилично.
Пока Полли высказывала все это, постукивая от волнения по полу каблуком туфли, которую только что стянула с ноги, Фанни, смеясь, кружилась в танце по комнате в точности как мадемуазель Тереза из этого самого спектакля.
– Бабушка, Полли была в таком шоке! Глаза у нее стали как блюдца, лицо – краснее моего пояса, а потом мне вообще показалось, что она вот-вот заплачет. Конечно, там были какие-то странноватые вещи, но все прилично. Иначе никто из наших бы не пошел смотреть. А миссис Смит-Перкинс вообще говорит: «Ну в точности как в Париже». Я сама это слышала. И ведь ей можно верить. Она там жила. И, конечно, в таких вещах знает толк.
– А мне наплевать, что она там знает! – упрямо воскликнула Полли, которую совершенно не убеждали суждения миссис Смит-Перкинс. – Уверена, что этот спектакль нельзя смотреть девочкам. Иначе бы мне на нем не стало так стыдно.
– И ты, вероятно, права, милая, – кивнула ей пожилая мадам. – Только ты ведь живешь в провинции и не знаешь, что скромность вышла ныне из моды.
И, поцеловав Полли на ночь, старая леди оставила ее смотреть сны, в которых она танцевала в жокейском костюме, Том, сидя в оркестре, громко играл на большом барабане, а зрители с лицами папы и мамы скорбно взирали на нее из зала. И глаза у них были как блюдца, а лица – красные, словно пояс у Фанни.
Новые фасоны
– Сегодня я собираюсь в школу, – после позднего завтрака объявила Фанни. – Так что быстренько поднимаемся и готовимся к выходу.
– Да что тебе там особо готовиться? По-моему, ты и так замечательно выглядишь, – поспешая следом за ней из столовой в холл, отметила Полли.
– Сперва перышки полчаса будет чистить. А потом еще полчаса нацеплять на себя уйму всяческих финтифлюшек, – хохотнул непочтительный Том, который украсил себя для похода в школу лишь вечной кепкой да стянутыми ремешком несколькими толстыми книгами, чье состояние красноречиво свидетельствовало, что он иногда использует их в качестве оборонительного оружия.
Полли, проигнорировав Тома, прошла молча мимо, однако у Фанни все же поинтересовалась:
– А что такое финтифлюшки?
– Это когда, например, добиваешься с помощью всяческих запасных частей, чтобы волосы оказались не там, где им нужно быть, – расслышав ее слова, крикнул Том и, насвистывая, с пренебрежением удалился, ибо собственной шевелюре предоставлял полное право торчать как ей вздумается.
– И зачем так наряжаться в школу? – чуть погодя спросила Полли. Она с удивлением наблюдала, как подруга, тщательно уложив завитки у себя на лбу, облачилась в платье, на котором пришлось завязывать множество ленточек и расправлять еще большее количество фестончиков.
– Так принято у всех девочек, – с убежденным видом проговорила Фанни. – Никогда ведь не знаешь, с кем встретишься. А я после школы еще собираюсь вместе с тобой пойти на прогулку. Поэтому мне бы хотелось, чтобы ты тоже надела самое лучшее пальто и самую лучшую шляпку. – И она с помощью заколки исхитрилась закрепить собственную шляпку под углом, который опровергал все законы земного притяжения.
– Ладно, надену, если считаешь неподходящим то, в чем я к вам приехала, – согласилась Полли. – Мне и самой другая шляпка нравится больше. На ней ведь есть перышко. Просто эта моя теплее, вот я и ношу ее каждый день.
ebooksa