Мое чужое сердце

Утро.

Всё так же плохо. Из подсознания возник образ Влада и его слова о том, что на утро я ничего не буду помнить. Ложь… Мой сон поверхностен. Четко услышала, как он вернулся с утренней пробежки. Как довольно гавкнул Джой. Почему-то от хриплого, тихого смеха мужа, мурашки по коже. Волнительно. Проснулась основательно, испытав вселенского размера стыд, от которого хотелось лезть на стену. Спрятала голову под подушку и лежала так до тех пор, пока не послышался щелчок дверного замка.

Наконец одна. Вернулись позывы тошноты. Неудивительно. Как же она меня достала. Лень лишний раз пошевелиться, не то, чтобы встать и пройтись в ванную. Так и лежала, страдая от всего подряд. Хорошо, что сегодня суббота и у меня есть предостаточно времени подготовиться к завтрашнему празднованию дня рождения Варланова.

Только сейчас вспомнила, что нечего надеть. Туда не заявишься в чем попало. Придется прошвырнуться по магазинам. И сестру прихватить. Нужно же как-то компенсировать испорченное платье.

Вот радости-то будет.

Интересно, который час? Плотная ткань штор пропускала легкий свет. Так хочется позвать Джоя и попросить принести сумочку, которой не оказалось на тумбочке.

Спала в одежде, что не может не радовать. Мамочки-и-и… блин… мне нужно немного времени, чтобы выровнять дыхание. Я же вчера восседала у Шамрова на коленях и… Вот это да-а-а. Как я его не изнасиловала, одному только богу известно.

От воспоминаний по телу разлилась приятная истома, которую сразу испоганил стыд. Всё было бы не так страшно, если бы не было так печально. Ладно, с кем не бывает… Да-да, допустим такая фигня могла случиться с каждым (это я так себя успокаивала), подумаешь, занесло не в ту степь. Цеплялась к мужу. Но если бы на этом и закончилось: с исчезновением в крови следов наркотика, исчезли бы и воспоминания с осознанием того факта, что моя тяга к Шамрову возросла в разы. После такого находиться рядом с невозмутимым видом будет практически невозможно. Помню всё. Абсолютно. Где обещанная амнезия, а?

Это была изнанка. А вот с лицевой… коробила ситуация с Мариной. Не знаю, что печалило больше: неловкость и стыд за свое поведение или конфликт с подругой.

Подруга… Ага. Это ж надо было быть такой слепой.

О-хо-хо-юшки. Тянущая боль в животе усилилась. Поднялась с подушки, подтянув колени и обхватив их руками.

Верните мне равновесие. Мое равновесие с самой собою, внешним миром, друзьями. Я чувствую, что меняюсь, что далеко не так чиста и наивна. В чем причина? Это семейная жизнь так влияет на меня или я такой и была? Мне не было, например, жаль Никиту. С уверенностью отмечу, что отгреб заслуженно. Единственное, от чего разволновалась, так это от мысли, что из-за меня у Влада могут быть проблемы.

С трудом покинула теплую постельку и на негнущихся ногах, с ломотой в теле спустилась на первый этаж за телефоном. Джой завилял хвостом и, не удержавшись, я принялась тискать его, обнимать и дразнить. Хорошо, что хотя бы ему в мордашку можно смотреть открыто, не прячась от смущения.

Гостиная огласилась рингтоном HammAli & Navai. Обрадовалась, подумав, что это Влад и как всегда обломалась. Чего ему мне звонить? Это была Нина. Сбросила. Всё потом. Чего-чего, а поддаваться расспросам с пристрастием с самого утра не особо хотелось. Да и не было чем хвастаться. Как вспомню…

Перевела взгляд на экран телефона. Написать или позвонить? Лучше написать. Пальцы начали метаться по сенсору клавиатуры, не зная, с чего начать. Никогда бы не подумала, что буду писать сообщение мужчине с чувством стыда. А выговориться, извиниться хотелось невмоготу. Не могла ждать до вечера, а то и до ночи. Не хочу избегать его. Мы и так видимся редко. Хочу открыто смотреть в насмешливые глаза, хотя… с этим в последнее время проблемы.

Прикусила губу, сосредоточившись на тексте. С чего же начать? Не любитель витиеватых текстов. Но и краткое: «мне стыдно», как-то неправильно. Стыдно ей. Ага. Нужно уточнить, за что именно. Со стоном рухнула на диван, на котором ещё недавно приставала к Шамрову. Чёрт! Теперь не смогу спокойно сидеть на нем. Вскочила, как ужаленная, скривившись от неприятной боли в животе. Не мешало бы и перекусить. Извинения потом. Но для начала…

В душе с таким остервенением смывала с себя прикосновения Никиты, что не привыкшая к таким «нежностям» кожа покраснела. Надеялась, что горячая вода унесет весь вчерашний день, в нем не было ничего светлого и приятного, кроме воспоминаний о муже. Пошатнувшись, прикрыла глаза, скользнув намыленной рукой вдоль шеи, потрогала ключицу и остановилась на груди. Влад… Его губы были там. Будто электрическим током ударило. Насколько острыми были ощущения. О таком боялась мечтать, только тайно желала.