Петрович, смотритель питомника, встретил нас с радостным возгласом. Весьма тепло похлопал Шамрова по плечу, пожимая руку, и с интересом скользнул по мне взглядом.
— Не часто наше богом забытое место посещают столь прекрасные девушки, — заметил, когда с приветственной частью было покончено. — Весьма рад этому моменту.
— Прости, Петрович, я сегодня с пустыми руками. — Влад достал портмоне и извлек из него, не глядя, несколько купюр. — Возьми, пожалуйста, и купи всё необходимое.
Мужчина взял деньги, а когда увидел, сколько ему дали, заартачился.
— Так тут дофигища. Я не могу сколько взять!
— Я сказал, возьми, — настоял Влад, не обращая внимания на протянутые обратно деньги. — Ведешь себя так, словно к вам каждый день приезжают спонсоры и заваливают деньгами. Рассчитай всё, прикинь там, чего не хватает, что нужно в первую очередь. А я в конце месяца подсоблю ещё.
Петрович растрогался:
— Что сказать, спасибо большое. Не скрою, деньги нужны всегда. Ведь работаем чисто на добровольных засадах. Государство выделят сущие копейки.
Я краем уха слушала разговор мужчин о сложностях содержания большого количества собак, при том ещё и покалеченных и думала о том, какая из себя собака Влада. Интуиция подсказывала, что однозначно не маленькая, породистая, огромная. Возможно азиат. А может, немецкая овчарка. Почему-то видела возле него именно эти породы.
Когда мы подошли к предпоследнему просторному вольеру, я улыбнулась. Так и есть. Немецкая, огромная, чёрно-рыжая овчарка с невероятно красивой мордашкой. Вот только, с одним глазом. Бедняга. Меня предупредили держаться за ограждением, потому что неизвестно, какая реакция будет со стороны животного. Он дрессирован и так далее, но всё же кроме Петровича и Влада ни кого к себе не подпускал.
Шамров приблизился к загородке. Собака тут же вскочила на задние лапы, огласив территорию громким лаем, и завиляла хвостом.
— Джой! — он открыл вольер и прошел к псу, — как ты тут, дружище? Скучал? Скучааал. Ты мой хороший. Смотри, я сегодня пришел не сам. Знакомься, это Настя.
Пес посмотрел на меня настолько внимательно, словно хотел определить, что я за человек. В тот момент во мне что-то щелкнуло. Сама не знаю что. С головы вылетели все предупреждения, весь страх. Я вошла вслед за Владом и, прикусив губу от боли, присела перед Джоем на корточки.
— Джой, привет! — за спиной тут же послышался мат, и мужская рука легла на мое предплечье в попытке поднять, но я оттолкнула её, продолжая смотреть на животного, ощущая при этом невероятное щемящее чувство, словно встретилась с давним другом. Такое же чувство было, когда впервые увидела Шамрова. — Иди ко мне. Не бойся… Я не чужая… Я своя. Ты самый красивый пес в мире. Ну, идешь?
Пес повел носом, вбирая в себя мой запах и неожиданно жалобно заскулив, начал ползти ко мне на животе. Я не удержалась и притянула его к себе, зарывшись лицом между теплых ушек.
— Вот так… Вот так, мой хороший. Я своя. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Джой продолжал скулить и жаться ко мне. Меня не удивило такое поведение. Скорее всего, животное почувствовало, что меня нечего бояться.
Я рассмеялась, когда Джой лизнул меня в шею, и посмотрела на Влада, тут же прекратив веселиться. Он поменялся в лице, побледнел, будто увидел призрака.
— Эй, всё в порядке? — я привстала, всматриваясь в потухшие глаза. — Влад, ты меня пугаешь!
Он отмер, взъерошив волосы: