БЕРГЕНС. Да что ж ты заладил…
АНТУАН
БЕРГЕНС. Значит, полагаешь, я буду лежать, а они – по шкафам, завещание искать.
АНТУАН. А то нет. Два племянника, братец, Элиза и еще эта… Жанна.
БЕРГЕНС. Тихо ты! Разорался. Думаешь, она другого найдет?
АНТУАН. Что вы?! Да она с горя помрет. До конца жизни себя в монастырь заточит.
БЕРГЕНС. Ох, и шельма ты, Антуан. А давай придумаем, будто бы я помер.
АНТУАН. Не чудите.
БЕРГЕНС. И мне тоже позабавиться хочется. Не одним же родственникам. Посмотрим спектакль.
АНТУАН. Покойник для вас – не очень подходящая роль. Вам бы любовников играть.
БЕРГЕНС. Да я кого угодно сыграть могу. Думаешь, капитал мне сам на голову свалился? Я, прежде чем издателем сделался, такое изображал, что тебе и не снилось.
АНТУАН. Разбойника?
БЕРГЕНС. Ну, почему разбойника… сильного… волевого человека.
АНТУАН. Прямолинейного…
БЕРГЕНС. Ты хотел сказать – наглого.
АНТУАН. И в мыслях такого не было.
БЕРГЕНС. Было… было.
АНТУАН. Больше мне думать не о чем… У меня вон колени болят.
БЕРГЕНС. А, пустяки!. Лучше задумайся о серьезном, как я буду уходить из жизни?..
АНТУАН. Пусть об этом вседержитель думает.