ПАТРИК. Дядюшка…
ЮЛИЙ. Это невозможно!
ЖАННА. При согласии всех заинтересованных сторон возможно все.
ЭМИЛИЯ. Видите ли… конечно… это очень неожиданно. Но мне ничего не остается, как согласиться. Наш камердинер в свое время столько настрадался, что было бы несправедливо оставлять его одного с такой кучей денег.
ЮЛИЙ. Да где это видано?! Какому-то камердинеру…
ПАТРИК. Но ведь тетушка – не имущество. Ее нельзя передать.
ЖАННА. Патрик, зачем нам вмешиваться в личную жизнь обитателей этого дома? Хватит того, что мы погружены в финансовую. В конце концов, мы, молодые, закоренели в своих моральных принципах и безнадежно отстали от предков. В истории именно так всегда и случалось. Старики всегда оказывались смелее своих потомков, ломали отжившие устои. Нам, молодым, остается только восхищаться их смелостью, заодно учиться у них, как распоряжаться финансами.
ЮЛИЙ. Вот именно. Давайте вернемся к делам финансовым.
ЖАННА. Можно и к финансовым. Поэтому я вынуждена открыться – я тайный инспектор налоговой службы.
БОРИНСОН. Ты?
ЭМИЛИЯ. Не может быть!
СЕБАСТЬЯН. С ума сойти!
ЖАННА. По долгу… моих служебных обязанностей я обнаружила в делах… некоторую неразбериху. Если быть точным – скромную неуплату… в определенные фонды.
БОРИНСОН. Не спорю. В прошлом… не исключались грешки. Возможна и задолженность… Но извините, все это наделал он.
СЕБАСТЬЯН. …Будучи не в здравом уме.
ЮЛИЙ. Да вы и сейчас там находитесь.
ЖАННА. Но есть смягчающие обстоятельства…
ЮЛИЙ
ЖАННА. Вовсе нет. Мы с Патриком решили пожениться.