Анна: Я все сама пришивала…И бретельки, и рюшечки, и помпончики… Вам, правда, нравиться?
Этингоф: Восхитительно. Восхитительно. А особенно, эти рюшечки.
Анна (подвигаясь ближе): А может, вам все-таки не нравится?
Этингоф (отодвигаясь): Ну что вы, не нравится!.. Очень, очень нравится.
Анна: Зачем же вы тогда отодвигаетесь, если нравится? Я ведь вас не съем.
Этингоф: Это я по инерции, по инерции!
Анна: Тогда может, вы меня еще раз козочкой назовете, если по инерции? (Придвигаясь). Вам ведь не трудно будет меня козочкой назвать?
Этингоф (загнанный в угол дивана, хрипло): Отчего же?.. Мне не трудно… Я вас как хотите, назову, только скажите…
Анна: Так называйте же, называйте!
Этингоф (жалобно): Козочка моя…Ме-е-е-е… Ме-е-е-е…
Анна: Я тут! Я тут! (Бросившись на Этингофа, впивается в него страстным поцелуем).
Пауза. Долгий поцелуй.
Этингоф (освободившись, тяжело дыша): Воздуха!.. Дайте мне воздуха!
Анна: Боже, какой вы милый! (Вновь пытается поцеловать Этингофа).
Этингоф (уворачиваясь): Нет… Нет… Вы помнете, помнете… Посмотрите, это же наше интервью!
Анна: И пускай, пускай!… Мы напишем еще … Сто интервью, двести интервью!.. Сто тысяч интервью!.. Дайте же мне вас, дайте!.. (Лаская Этингофа, вновь впивается в него поцелуем).
Вновь пауза. Длится долгий поцелуй.
Этингоф (освободившись, хрипло): Постойте, постойте!.. Я не могу так сразу… Мне надо сначала собраться, мне надо сначала понять, мне надо осмыслить, осознать, продумать!.. Кто я?.. Где я?.. Зачем, зачем?..
Анна: А что же это вы, интересно, раньше думали, когда носились тут за мной, как угорелый?
Этингоф: Я заблуждался, заблуждался… Мне следовало бы сначала все обдумать, все взвесить, все оценить…