Моше и его тень. Пьесы для чтения

Предводительница: Ты совершенно напрасно так драматизируешь, Авраам. Ведь ты же не думаешь, в самом деле, что Он способен на такое безумство, чтобы заставить тебя принести в жертву собственного сына? Ты ведь сам прекрасно знаешь, что Всемогущий просто хочет испытать тебя, чтобы посмотреть, что там у тебя на сердце. (Поспешно). Только не говори мне, пожалуйста, что Он все знает и без всяких испытаний. В конце концов, дело идет о сердце, Авраам. О сердце, которое похоже на пятнадцатиэтажный дом. Со множеством квартир, комнат, коридоров, закоулков, кладовых, помещений для прислуги, со множеством шкафов и шкафчиков, ящичков, тайников, лестниц, переходов, пожарных гидрантов, лифтов, вытяжек, кухонь, подвалов, холодильников, чердаков, и везде может прятаться грязь, пыль, дурные мысли, лень, вожделение, ненависть, зависть, самодовольство, гордость! Господи! Даже праведнику бывает трудно держать все это в чистоте и надлежащем порядке, чтобы всегда радовать своего Бога и Повелителя. Тем более что оно не всегда бывает нам подвластно, это глупое сердце. Ты ведь и сам это знаешь не хуже меня. То оно плачет, то смеется, то требует невозможного, то вожделеет, то покрывается льдом и все это чаще всего безо всяких серьезных причин и на совершенно пустом месте. Вот почему мы должны радоваться испытаниям, которые делают нас лучше и чище. Я бы даже сказала, что они похожи на генеральную уборку, после которой все в доме сверкает, радуя ангелов и повергая в уныние демонов… Ты согласен со мной?

Авраам (не сразу): Это Он тебе сказал?

Предводительница: Что?.. Ну, конечно же, нет. Тебе что же, обязательно надо, чтобы тебе кто-нибудь это сказал?.. Разве ты не знаешь, что на свете существует множество вещей, которые мы все знаем без всякой подсказки?

Авраам: Например?

Предводительница: Господи, Авраам!.. Например, мы знаем, что Бог не может обманывать, потому что Он совершенен, тогда как обман – это несовершенство, и, следовательно, Он не может обманывать и совершать другие постыдные поступки, которые выдавали бы в нем несовершенство и служили бы соблазном для слабых и злых… Ты следишь?

Авраам: Уже нет.

Предводительница: Почему?

Авраам: Потому что ты опять говоришь глупости. (Идет по сцене). Да, какой он Бог, если не может даже обмануть? Это не Бог, а какая-то, прости Господи, бесчувственная наковальня.

Предводительница (оглядываясь, понизив голос): Тише, Авраам. Ты ведь знаешь, он не любит все эти разговоры.

Авраам: Хочешь сказать, что Он уже здесь?

Предводительница: Я тебе ничего не говорила.

Авраам: А мне и не надо, чтобы ты что-нибудь мне говорила. Потому что всякий раз, когда он где-то рядом, у меня начинают чесаться ладони. (Чешет ладони). Вот так, как сейчас. (Чешет). И еще этот запах. Всякий раз, когда Он близко, я чувствую запах квашеной капусты, от которого мне хочется завыть и бежать куда-нибудь сломя голову.

Предводительница: Я ничего не чувствую. (Нюхает воздух).

Авраам: К тому же, когда он приближается, у меня всегда бывает такое ощущение, как будто кто-то уставился мне в затылок и сверлит его своим взглядом. Когда я служил в армии, у нас был такой капитан, который любил уставиться тебе в затылок, да так, что через минуту ты начинал чувствовать, как его взгляд сверлит тебя словно тупое сверло. (Озираясь). Мы звали его Чертов Буравчик. В конце концов, он дослужился до майора и погиб, когда решил показать своему сыну, как разбирается ручная граната. Про него писали все газеты.