Роза и кинжал

Но с течением времени стало ясно, что ее дух гораздо ярче проявляется именно в Шиве. Девочка точно так же ничуть не доверяла Халиду и следила за ним краем глаза в ожидании предательства, в ожидании, что он может напасть в любое мгновение. Точно раненое животное, она осторожно приняла еду, не расслабляясь ни на секунду.

Умная, отважная Шива любила своего брата так явно, что Халид даже позавидовал их беззаветной преданности друг другу.

Выше всего он оценил честность детей и очень хотел бы сделать больше для их семьи, чем просто помочь расчистить крошечный дом от последствий разрушения и оставить скромную сумму, но знал, что любых усилий будет недостаточно.

Потому что ничто не могло возместить потерянное.

Халид открыл глаза, повернулся к солнцу спиной и начал разминаться.

Шамшир мелькал на фоне неба, описывая правильные дуги. Лезвие вспыхивало серебром на солнце, рассекая воздух с тихим свистом, пока халиф пытался заглушить мысли.

Но этого было недостаточно.

Халид взялся за рукоятку обеими ладонями и разделил шамшир надвое.

Ни один клинок не мог сравниться с лезвиями, выкованными из дамасской стали и закаленными в самом жарком пламени Храма огня. Халид сам заказал это непревзойденное оружие.

Держа сабли в обеих руках, он скользил по песку площадки, взмахивая ими над головой. Металл пел с яростью пустынного ветра. Однако и этого было недостаточно.

По предплечью потекла струйка крови, но Халид ничего не чувствовал.

Боль от расставания с Шахразадой затмевала все. И, как он подозревал, ничто и никогда не будет ранить сильнее.

– Неужели дела в Хорасане настолько плохи? – послышался голос сзади, но Халид даже не обернулся. – Похоже, казна совсем опустела, – продолжил поддразнивать Джалал, хотя шутки его, помимо обыкновения, звучали довольно натянуто. По-прежнему стоя спиной к нему, Халид вытер окровавленные ладони о концы алого кушака-тикки. – Пожалуйста, скажи мне, что сам халиф, царь из царей, все еще может позволить себе купить латные рукавицы. Ну или хотя бы одну перчатку.

Джалал обошел двоюродного брата, встал перед ним и вопросительно изогнул бровь.

Халид вернул шамшир в ножны, смерил капитана дворцовой стражи надменным взглядом и заявил:

– Если вам требуется перчатка, то я, пожалуй, приобрету ее для вас, капитан аль-Хури. Но только одну. Я не волшебник, чтобы наколдовать горы золота.

– Я имел в виду, что рукавицы нужны вам, мой повелитель, учитывая состояние рук, – рассмеялся Джалал, крепко сжимая рукоять скимитара, после чего уже серьезно спросил, кивнув на окровавленные ладони Халида: – Что случилось?

Тот не ответил, молча натягивая льняную рубаху-камис на разгоряченное тело.

– Имеет ли состояние рук отношение к твоим исчезновениям, последнее из которых случилось не далее как вчера? – настойчиво продолжил допытываться Джалал.

В его голосе прорезались раздраженные нотки.