– Сложная жизненная ситуация. Я даже дома не живу. После расскажу, когда все разрешится. Если смогу, – сказала Аня, затем добавила. – Простите меня, наговорила тогда… Злая муха укусила.
– Нет, это ты нас извини, – ответила Катя.
– Проехали и забыли, мир?
– Мир!
Девушки по-детски пожали мизинчики.
– Что интересного произошло за эти дни? – спросила Аня
– Ничего, сегодня только подлянка от Любочки. Ты ведь из-за нее пришла? – ответила Вика.
– Ага. Кстати, два дня назад у Чацкого был концерт. Я думала ты тоже там будешь.
– Да? Он мне не говорил. Вот говнюк! Ну ладно, – подруга гневно тряхнула распущенными локонами. В глазах ее зажегся недобрый огонек, и Аня уже пожалела, что вообще упомянула это событие.
Возле двери в аудиторию, где почти месяц шли пятничные занятия, появилась староста и громко объявила:
– Здесь прорвало трубу отопления, пары перенесли в двести пятую, правое крыло.
Студенты повозмущались для порядка, но подобрали свои вещи и нестройным шагом двинулись в часть университета, где стены плакали по ремонту, а учебные классы с трудом вмещали полный состав группы.
В узком коридоре старого крыла было не протолкнуться. Двери запертой двести пятой аудитории подпирали плечистые парни.
– Ключ у преподавателя, ждём, – сказала староста.
– Строители… – пробормотала Вика на ухо Ане, но та и сама уже поняла.
В конце коридора на широком подоконнике сидел Никита, рядом с ним устроилась рыжая девушка из коттеджа. Она по-хозяйски закинула руку ему на плечи и перебирала крупные кудри.
– Блин… – пробормотала Аня и пригнулась, пытаясь спрятаться за Катей, которая была на полторы головы ниже. Вика заметила маневр и без лишних слов встала перед подругой, прикрыв ее пышной каштановой гривой.
– Отвратительное зрелище, – прошипела она. – И что же, он слился и больше не пишет?
– Пишет, в том-то и дело, – сказала Аня.
– Зачем ты прячешься? Выйди гордо и плюнь ему в лицо.