Чужая невеста

Я думала, что домой поднимусь сама, а Борис уедет. Но нет. Мы поднялись вместе. Молчание продолжало зреть. За внешним спокойствием Бабая затягивалось что-то напряженное и сильное. Оказавшись в своей спальне, я даже не успела достать из волос все шпильки, когда Борис подошел ко мне сзади. Он опустил одну руку мне на живот и крепко прижал к себе. Его нос коснулся мочки уха, затем шеи. Я застыла на месте.

— Эта тряпка тебе сегодня больше не нужна, — послышался тихий спокойный бас. В сочетании с уверенными и немного нетерпеливыми движениями, он воспринимался совсем иначе.

Бабай быстро избавил меня от платья и развернул к себе лицом. Я животом чувствовала его напряженный твердый член. По телу мгновенно пробежались мурашки.

— Всё хорошо? — спросила я, коснувшись кончиками пальцев подбородка.

Борис ничего не ответил. Просто прикрыл глаза, позволяя прикасаться к себе снова и снова. Через свои прикосновения я хотела передать Бабаю частичку своих сил, пусть он в них и не нуждался. Хотелось как-то подбодрить и переключить его внимание с сегодняшнего вечера на нас. Он всегда погружен в дела и свои мысли. Всегда где-то там, а не здесь. Со мной.

Очертив контур подбородка, я медленно расстегнула бюстгальтер и сняла его. Борис внимательно наблюдал за моими движениями. Он поглубже втянул воздух, когда посмотрел на мою обнаженную грудь. Она ему нравилась. Я это уже давно поняла. Нравилось рассматривать меня обнаженной. Не мешкая, я сняла кружевное бельё, а затем принялась расстегивать пуговицы на пиджаке Бабая. Он не возражал.

Неторопливо, чтобы не нарушать наш совместный баланс, я избавила Борис от пиджака, потом от рубашки. Обычно, это он изучает меня с помощью прикосновений, теперь настал мой черед. Я изучала его губами. Осторожно. Шея. Ключицы.

Бабай вытянул из моих волос оставшиеся шпильки и бросил их на пол, расправляя локоны.

— Ляг, — произнес он.

Я подчинилась и легла на спину. Борис несколько секунд просто рассматривал меня, а затем полностью накрыл своим телом. Навис надо мной и провел костяшками пальцев по щеке. Всё, что началось так неторопливо и размеренно, резко обрело безумный яркий оттенок.

Бабай буквально распял меня под собой. Он почти сорвался. Беря меня жадно и глубоко. Я совсем этого не ожидала, задыхаясь от собственных ощущений. Борис не щадил. Меня. Мое тело. Мое сознание.

Будучи под ним, я затем резко оказалась уже на нем. Моя грудь в ловушке его губ и зубов. Пальцы, намертво вжатые в кожу ягодиц. Бабай словно избавлялся от эмоционального груза, что сегодня принес с собой Прокурор. Он брал всё и без остатка. Доводил до грани, утаскивал за нее. Я стонала, срывалась на крик. Хотела остановиться и одновременно продолжать. Несколько болезненных укусов на шее и на груди. Сдавленный рык и острое желание проникнуть максимально глубоко в меня.

Ночь танцевала. Ночь пьянила. Ночь срывала любые предохранители. Ночь раскрывала и меня, и Бабая с новых сторон. Он смотрел на меня с неприкрытым желанием. Привычная маска спокойствия слетела, обнажая совсем другого Бориса. Показывая его, как мужчину, как хищника, как человека, не лишённого желаний и страстей.

Он забрал все мои силы. Жадно впитал их. Окутал меня собой. Оставив болезненные следы на обнаженной уязвимой коже.

Когда всё закончилось, совсем не хотелось двигаться. Не хотелось испортить ту острую, пряную негу в которую я провалилась. Не хотелось забыть вкус этой ночи.

Бабай ничего не сказал. Он продолжил хранить молчание. Сгреб в охапку, вжался грудью в мою спину, сплел наши ноги и уснул. Это был первый раз, когда Борис остался спасть со мной в одной постели.