– Всё в порядке, Фриц, они вышли. Езжай домой.
Тот кивнул и, даже не притормозив, проехал чуть дальше.
– Лука значит? – Джеймс принялся больно тереть мой затылок кулаком. – Как тебе разговорчики о том, что Лукой называют либо попов импотентов, либо простых неудачников, которым не дают?
– Ай, отпусти! – Он ослабил хватку, нов последний раз потеребил мою несчастную голову. – Извини. Я уже понял, что давать имена – не мой конёк.
Тут до меня добралась Джесс. Она хорошо знала мои слабые места, поэтому абсолютно точно запустила свои руки мне в бока. Я готов был умереть на месте, поскольку просто не выносил щекотки.
– Верджиния значит? Вот так ты свою сестру любишь? Так сильно, что решил назвать меня в честь старой утки Джеймса?
Я взглянул щенячьим взглядом на Джеймса, а потом на Саманту и жалобно прохрипел:
– Помогите.
– Моли о пощаде, Моисей! – Грозно сказала Джесс.
– Умоляю, пощади!
– Он показался мне слишком странным, – сказал я.
– Нужно нарыть побольше информации про этого Гибсона, – сказал Джеймс, покачиваясь на стуле. – А лучше – познакомиться с ним поближе.
Джесс готовила что-то вкусное на завтрак. Это можно было понять по запаху, который распространился на весь дом. Мы с Джеймсом просто умирали от голода и волком смотрели на кухню, сидя в гостиной.