Дворы, арки и пара троллейбусов в течение сорока минут подтвердили моё предположение. Я убедился, что опер Губанов своё денежное довольствие все годы службы получал не зря. Ни он, ни его подельник, ни кто-то иной из непрофессионалов, за мной не топтались. На всякий случай, еще раз пройдя через заранее припасённую аптеку, я из мёртвой зоны её второго выхода шустро нырнул в расположенную рядом подворотню. И зайдя в ближайший подъезд двора, затаился за дверью, поглядывая в щель между створками. Ни через секунду, ни через десять минут, никто в этом проходном дворике так и не появился. Для такого вот случая, еще весной я и облюбовал эту угловую аптеку с её стеклянными окнами-витринами. Не зря облюбовал, пригодилась…
Не переставая аккуратно проверяться, я уже более смело, но всё-таки дворами, отправился на параллельную улицу. Поймав частника, сориентировал его ближе к гаражу колбасного майора Никитина, находящегося ныне в бегах. С недавнего времени мой скромный арсенал хранился там. Я даже не поленился заменить замки на воротах и на калитке никитинского наследства. Продуманный бэх официально никак не был привязан к этой берлоге и вероятность того, что на неё выйдут правоохранители или бандиты, была невелика. Очень я сомневаюсь, что он засветил своё хранилище перед теми или иными коллегами. Не настолько туп зам городского начальника ОБХСС, чтобы запускать алчных козлов на свой склад с деревянной и вечнозелёной капустой.
Профланировав туда-обратно мимо никитинского гаража, я удостоверился в отсутствии явных признаков чего-то нехорошего. И вошел вовнутрь.
Как сквалыга Гобсек, по-жлобски скорбя по утраченному револьверу, исправно послужившему мне при общении с Лунёвым, я закрылся изнутри и полез в яму, доставать из тайника ПМ Воронецкого. Смазав и тщательно вычистив машинку, я снарядил магазин. Дослав в ствол патрон, по старой привычке снова снарядил обойму восьмым патроном и загнал её в рукоятку. Теперь достаточно лишь сдвинуть большим пальцем предохранитель. А дальше, без лишних прелюдий можно будет шмалять самовзводом. Не отвлекаясь на передёргивание затвора. Когда-то очень давно, эта привычка держать патрон в патроннике, за которую меня не единожды порицали проверяющие, спасла мне жизнь.
Пистолет я привычно засунул за пояс брюк. Сзади, как делал это всегда. И внимательно начал разглядывать полки унаследованного гаража. Всякого рода запчастей и прочего автохлама на стеллажах, расположенных вдоль стен, было много. Не чужд был майор Никитин кулацкому скопидомству. Но того, что я в данный момент искал глазами по углам и полкам, в наличии не оказалось. Придётся ограбить гараж профессора. Там, это я знал точно, всё нужное есть. Хоть и был ректор Лишневский до мозга костей гуманитарием и к работе по дому не стремился, но страсть к коллекционированию разнообразного инструмента имел непреодолимую. Об этом знали все друзья, знакомые и родственники. По этой же причине ни у кого из них никогда не было сомнений, что дарить Льву Борисовичу на знаменательные даты.
Итак, вооружившись, я поехал на пойманном частнике в гараж профессора Лишневского. Расплатившись с бомбилой, попросил подождать, пока заведу машину. Мало ли, вдруг «прикурить» понадобится. К моему удивлению, аккумулятор оказался скорее жив, чем мёртв. Стартёр, к моей радости, помаслав две-три секунды, свою миссию исправно выполнил. Почти не блукая по полкам, я нашел и сунул нужный электро-девайс с сопутствующими причиндалами в старый профессорский портфель. Который вместе с пустой канистрой загрузил в багажник машины. Надо будет не забыть и заехать на заправку. Вспомнив о захваченном с кухни любимом кухонном ноже Паны, я пару раз вжикнул его о наждак. Получилось грубо и неэстетично, но зато очень остро. Теперь даже визуально от ножика веяло опасной остротой обвального инструмента. От ближайшего автомата я дозвонился до Нагаева и попросил меня дождаться около райотдела. Попутно озадачив его поисками наручников. Немногословный Вова не стал досаждать лишними вопросами и мы условились встретиться с ним за квартал до Советского РОВД.
Королевская вежливость не была отличительной чертой капитана Губанова. Телефонный звонок в квартире Паны Борисовны раздался ближе к девяти вечера. Как мне представляется, киднепперы таким образом решили поиграть моими нервами. И заодно дополнительно просечь поляну.
— Выходи во двор и садись на переднее сиденье белой «копейки»! — последовала команда, после того, как я аллокнул в поднятую трубку.
Возразить или ответить мне не дали, из трубки сразу же послышались короткие гудки. Поцеловав Пану в щеку, я обулся и вышел за дверь. Ключи я оставил в квартире.
Белая «копейка» с работающим двигателем стояла у соседнего подъезда.
Пока шел к ней, успел отметить, что за рулём сидел не коллега Губанов, а сопутствующий ему уголовный элемент. И больше в салоне белого авто, никого не было.
— Ну, чего встал, мусор? Садись, давай! — раздалось со стороны водительского сиденья.
Глава 2
Нет, а всё же сильно не понравилось мне, как началось общение с лизиными крадунами! И дело тут совсем не в моей мальчишеской обиде на вызывающую грубость со стороны уголовного ублюдка. Как и не в его дурном воспитании, которым его загрузили за колючкой зоны. Или еще раньше, в его пролетарско-люмпенской семье. Впрочем, вряд ли он был настолько плохо отдрессирован в санаториях советского ГУИН. Он же не п#здюк-малолетка, отсидевший у «хозяина» годишку-другую по какой-нибудь чмошной «бакланке». По возрасту и по синим «печаткам» на его фалангах, я еще третьего дня составил о нём своё мнение. Жулик он, как мне показалось, достаточно опытный, не раз и не помалу погостивший в местах лишения свободы. А это значит, что на офицера милиции он, вот так походя, свой хвост поднимать не стал бы. Просто благоразумно поостерёгся бы. Поскольку хорошо понимает, что дороговато ему такое удовольствие выйти может. Следовательно, либо он конченый придурок без руля и без ветрил, либо уже не рассматривает меня, как оппонента на будущее. А такое может быть только в одном случае. Если они, сговорившись с капитаном Губановым, уже списали меня со всех счетов. И с некоторых пор не видят мою фигуру на шахматной доске в ближайшей жизненной реальности.
— Вперёд садись! — пресёк мою попытку открыть заднюю дверцу грубый отморозок, — И руки сюда давай! — достав из-под сиденья наручники, продолжил распоряжаться он, когда я устроился справа от него. — Не бойся и не дёргайся! Всё нормально будет. Ответишь нам на несколько вопросов и вернёшься домой вместе со своей ссыкухой! Руки давай сюда, говорю! Это на всякий случай, чтобы на глупости тебя не тянуло!
Косить под упрямого идиота я не стал и послушно протянул бандиту свои запястья. После чего он неуклюже и излишне туго приладил мне браслеты. Видимо, ему впервые в его непутёвой босяцкой жизни довелось выступить в роли конвоира, а не потребителя кандальных услуг. После этого мы с ним какое-то время активно даже попререкались на предмет слишком туго затянутых наручников.
— Ослабь или ни хрена я с тобой никуда не поеду!
Теперь уже изобразив на лице крайнюю степень упёртости, злобно прошипел я упырю. И, протянув скованные руки к своей двери, потянул на себя ручку, давая понять, что готов покинуть салон «жигуля».
— Это тебе, лишенцу, не сегодня, так завтра всё одно в расстрельный коридор идти! А я не хочу из-за тебя, мудака, рук лишаться! У меня еще вся жизнь впереди! — пустил я пробный шар, провоцируя жулика на ругань и последующие раздраженные откровения.
Но он сдержался и, поиграв скулами, промолчал. И так же, не проронив ни слова, призывно шевельнул рукой, в которой держал кольцо с ключом от наручников.
ebooksa