— Дак не твоя же тёлка…
Смертника поднимаю. Лбом луплю в лицо. Визжит как тёлка. Падает в кресло, кровью умывается.
— Понял-понял! — Пыхтит. — Всё, твоя. Я же это… Запугивал, да? Как обычно. Чисто… Не трогаю ею. Уговор?
Скалюсь. Головой качаю. Нет, тварь, ты так просто не соскочишь. Я таких ебланов знаю. Запугивание у них по-другому идёт. И принципов ноль. Собирались Злату втягивать. Мою Злату. Когда достаточно людей знали, что в прошлом она рядом со мной тёрлась. Похуй — сдох или нет. Есть люди, к которым лезть априори нельзя. Ни по какому, сука, поводу.
На край стола присаживаюсь. Пистолетом покачиваю.
— Ты как, Зафар, жить хочешь? — Обманчиво ровно спрашиваю. — Или на кладбище прокатаемся?
— Я попутал, согласен. Виноват, — лепечет истерично. — Компенсирую. Легко. Всё сделаю.
— Долг Саранова больше не твой, — чеканю.
— Понял, да, конечно, — суетится. Кровь из расквашенного носа стирает. — Прощу. Вопросов нет.
— Не, — тяну с ухмылкой. — Не простишь. Но на меня перепишешь. Мне возвращать теперь будут.
— Но… А…
— Вопросы? — На курок легко надавливаю, играючи.
Зафар кивает болванчиком. Реально жить хочет. Быстро на всё соглашается. А я тёмное удовольствие внутри ловлю. Вот теперь и посмотрим, что там за лох этот Лёха Саранов. И насколько он жизнь ценит.
Лох знатный этот Саранов. Затягиваюсь сигаретным дымом. Бумаги листаю. Чем больше узнаю, тем больше на ржач тянет. И чем этот лошара думал, когда это всё подписывал? Листаю ещё и понимаю — на Златку брал бабло. На мою Злату. Впечатлить хотел. Здание для неё присматривал, чтобы ей личную студию открыть. Заебись подгон, хотел впечатление произвести, а на деле чуть не подложил её под десяток ублюдков.
Сжимаю пальцами бумаги. Комкаю. Сигаретный дым глаза слепит. Ярость же изнутри сильнее жжёт.
В голове паршивые мысли крутятся. Если бы я знал, что пацан мой. Если бы… Я ведь решил не лезть. Решил, что она имеет право на жизнь без меня. Раз семью уже создала. А она… сына защищала. Сука!
Бумажки откидываю в сторону. Пальцами руль сжимаю. Семь утра, а я как штык уже на месте.
Одержимость девчонкой стала лишь сильнее. До этого ебнутый на ней был. Но не признавал. А сейчас понимаю, что все уже разумные грани переходит. Я как сталкер ебучий из-за кустов слежу. Разглядываю. На сына собственного издалека смотрю.
Знаю, что Злата скоро из дома выйдет. Сестру в школу поведёт. Сына в сад. Я наблюдение установил и за школой, и за садом. Чтобы взгляд с детей не спускали. Чтобы никто не тронул. Не забрал. Не обидел.
И стоит девчонке на улице появиться, я вперёд подаюсь. Жадно рассматриваю каждый сантиметр. Отмечаю, что сегодня она другая. Бледная. Перепуганная. Пальцы сами в кулаки сжимаются. До хруста. Глаза опухшие. Ревела? Блядь! От всей этой ситуации крышу кроет. Я не могу выйти и подойти. Не могу сказать, что с того света вернулся. Марат прав. Ещё не хватало, чтобы она решила, что у неё кукуха слетела. И Злата сегодня явно не в настроении. Почему ревела? Его тронул кто? Удот этот домашний или ублюдок из-за долга? Всё-таки зря я ему шею не свернул, как он долг на меня переписал. Нужно было.
ebooksa