Я хлопаю ресницами, не совсем понимая, что вызвало такую бурю эмоций. Но что бы это ни было настроение поднимается.
— Злат, я забираю Мира играть в прятки, — шепчет Катюша. Она как будто чувствует, что лишние свидетели мне не нужны.
— Марат, я понятия не имею, о чём ты говоришь, — мои губы в улыбке растягиваются. — Но я рада всему, что с тобой произошло. — У него глаз дёргаться начинает. Ну чем не прекрасный день?
— Ты… — он пытается подобрать нужные слова, кажется, вот-вот взорвётся. — Каким, сука, образом в моей комнате проводка сгорела?!
Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться.
— Проводка сгорела? — Я делаю удивлённые глаза, поднимаю бровь, и на моём лице появляется выражение чистой невинности. — Марат, неужели ты думаешь, что это я? У меня даже нет доступа в твою комнату. Я ни при чём
Марат глубоко вдыхает.
— Ты, блядь, всегда ни при чём. Что ты, что твоя подруга.
Когда он про Алису говорит, то даже пальцы до хруста сжимает.
— А Алиса тут при чём? — Я хмурюсь, а Марат аж дёргается при упоминании имени. Взгляд темнее становится, злее. С таким убивают обычно. Вот за такое поведение проводка у него и сгорела! Не выдержала напряжение подобное. А он всё на меня валит. — Марат, — я скрещиваю руки на груди. — Ты серьёзно думаешь, что я бы проводку трогала?
— Хуй тебя знает, — цедит. — У тебя способности бешеные. Дважды ресторан Буйного сожгла. Постоянно херь творишь. Не удивлюсь, если пальцы в розетку совала для прикола, а шибануло по мне.
— Ну что ты такое говоришь? Все знают: совать нужно вилку. — Я невинно улыбаюсь, хлопаю ресницами. Инстинкт самосохранения кричит, но я отмахиваюсь. Марат мне ничего не сделает. Нет, он выглядит как тот, кто одной рукой шее "хрусь" сделает. Но он друг Буйного. И обещал защитить меня с детьми. Поэтому он ничего не может сделать. Так ведь?
— Базу от любой угрозы защитили, — скалится Марат. — Но тебя, походу, не учли.
— Я ни при чём, — произношу по слогам. — Если у тебя что-то сгорело, то это твои проблемы. Ясно? Так, походу, надо было. Знаешь, иногда лучше не знать…
— Бля-я-я… — Тянет, не сводя с меня убийственного взгляда. Ведёт челюстью, а после шумно выдыхает. — Окей, давай по-другому, — явно сдерживается, чтобы снова не рявкнуть. — Флюиды свои вырубай и побазарим.
— Какие флюиды?
— Поджигательные. А будешь хорошо себе вести — я тебе адресок подкину.
— Какой? — Я немного теряюсь. Вообще, поведение Марата странное и тревожное. Что он задумал? Нам не о чем говорить. Он поступил так, как считал нужным. А я его вправе за это не прощать. Он мне не нравится. Вот совсем. Но, глубоко в душе, я благодарна ему, конечно. Марат тянул все дела Эмира, пока он в себя приходил. Страховал, помогал. Это многого стоит на самом деле. Но у хороших людей проводка не горит!
— Адрес рестика, который Буйный открыл, — хмыкает мужчина. — Ему всё сжигай, лады? А с тобой мы нормально поговорим. Перетрём.
— О чём? Я поняла, что ты защищал друга. Окей. Но меня ты своим решением просто уничтожил, Марат. Ты когда-нибудь любил?