– Это Гришаня упал, – ответил Крымов. – А с краской и впрямь задержка.
Кукольник стремительно обернулся и выронил кисть. На него было направлено дуло пистолета, на этот раз с глушителем.
– Вы?! – вопросил старик.
Он хотел было встать, но гость остановил его:
– Сидеть! Место, старый колдун, место.
– А вас с бородой не сразу узнаешь.
– Мне уже говорили. Так у меня одного дежавю? – Он рассмеялся. – Мы живем в удивительном мире – повторений, обманов, ошибок. Все это уже было. Правда, Савва Андронович? Но кое-что изменилось…
– Что же?
– На этот раз Гришаня лежит у входа с простреленной башкой – в ней целых две пули, и ничто не вернет его в мир живых.
– Ну и черт с ним.
– В этом я не сомневаюсь. И сегодня вы не разведете меня на очередную экскурсию по дому. Это факт.
Лицо Кукольника исказила язвительная улыбка:
– Как же вам удалось выбраться из моего капкана? Я сделал все, чтобы вас обвинили в смерти Лики Садовниковой, моей Лилит, и навсегда заперли в клетке. Наконец, чтобы олигарх от вас мокрого места не оставил. И вот вы здесь. Каким образом?
Но Крымов только отрицательно покачал головой:
– Не ваше это дело. Пора сердечных признаний прошла. Кукла, Савва Андронович, мне нужна кукла. Лилит… Та, которую вы забрали у Рыбки. Мне нужен сосуд, который вы наполнили вновь.
– Лилит не игрушка, господин Крымов. Она – живое существо.
– Поэтому она мне и нужна. Быстро!
– Хорошо, пусть будет по-вашему. Я могу встать?
– Конечно. Только руки держите так, чтобы я их видел, и повыше.
Беспалов поднялся с поднятыми руками, подошел к шкафу.