— Кто? — вытянув шею, спросил мэр.
— Вано и зверь его… Такой дурацкий, рыжеватый! — пояснил Витя.
И он, и мэр приникли к окулярам. Я тоже пыталась в свете заходящего солнца хоть что-то разглядеть. Но мне не досталось бинокля…
— Бинокль дайте! — потребовала я, забыв про сдержанность.
Никто не дал.
— Мне дадут бинокль, вашу мать? Или сломать кому-нибудь руки, чтоб нечем держать было?! — рявкнула я в спины главам групп.
Ибо нефиг зажимать бинокль, когда мои друзья в беде. А что Вано с Русым в беде — сомневаться не приходилось. Иначе что они там делают? И кто ещё из наших попал к этим козлам с огнестрелом? Дунай тоже?
Рык подействовал. Борода, вздрогнув, протянул мне массивные окуляры. И даже был так любезен, что указал, куда смотреть.
Смотреть было на что… Вано не был в плену. Вовсе нет… Наш, мать его, лидер, в какой-то хламиде, полз! Нет! Вру! Ползают нормальные люди, извиваясь всем телом. А это чудо в перьях шевелило только кистями рук и ступнями, держа прямое тело параллельно земле. Совсем как крокодилла.
Примерно таким же макаром рядом перемещалось рыжее блохастое чудо. Одно из тех, кого наши притащили с востока, вернувшись от каменщиков. И которое с того момента ни дня не прожило без приключений…
И самое отвратительное — я прямо видела, что ползут они к осаждающим. Буквально в их руки!
Правда, ползут как-то… Ненормально быстро, что ли?..
— Кострома, а что он делает? — округлив глаза, спросил Витя. — И главное, как он так, в планке, ползёт?
— Сама в шоке! — призналась я, возвращая бинокль Бороде. — Похоже, он не в себе… Реально не в себе, блин!..
Я ещё не знала, насколько была права. Просто Вано выглядел глупо. А когда Вано выглядит глупо…
— Шеф! — окликнул меня Пресня. — Подойдёшь?
Я подхватил винтовку и направился к краю лагеря. Там, вместе с одним из дозорных, стоял мой верный подчинённый. И пытался, вглядываясь в темноту, что-то рассмотреть вдалеке.
— Что там у вас? — спросил я, недовольный тем, что меня оторвали от ужина.