Девушка с серебряной кровью

– Видишь? – Он обращался только к Федору, Семена будто бы и не замечал.

– Они очень красивые. – Федор едва справился с желанием тоже потрогать дракона. А еще ему очень хотелось знать, где Август мог видеть эту троицу.

– Вы придумали их сами? – осторожно поинтересовался он.

– Нет. – Август мотнул головой. – Я гениальный архитектор, но весьма посредственный скульптор. Я лишь нарисовал наброски. Я видел такие фигуры когда-то очень давно, еще в детстве.

– На башне?

– На каминной полке, – усмехнулся Август. – То были обыкновенные часы. Ну, или не совсем обыкновенные, если они так запали в мою детскую душу, что спустя годы мне захотелось воспроизвести увиденное. Вот и случай представился. – Он улыбнулся и тут же нахмурился. – Фигуры должны двигаться по кругу, в строго определенное время появляться в окошках. И колокол должен звонить. А вот нет ничего: ни движения, ни звона!

Август схватился за голову, и Федору показалось, что сейчас он начнет рвать на себе волосы. Но обошлось. Вместо этого архитектор вперил немигающий взгляд в Федора и пробормотал:

– Отчего у меня такое чувство, что я тебя знаю? Лицо мне твое знакомо.

– Может, видели меня на заводе? – По хребту пополз холодок тревоги. Никогда раньше они не встречались с Августом Бергом, Федор бы запомнил такую необычную личность, но на душе все равно стало неспокойно.

– Что мне делать на заводе?! – изумился Август.

– Значит, в городе. Вы же бываете в городе, мастер Берг?

– В городе бываю, но по сторонам не смотрю и всякие бандитские рожи не запоминаю.

Наверное, это была всего лишь фигура речи, но холод усилился, дотянулся до кончиков пальцев, которые тут же онемели.

– Савва Сидорович у себя на службе бандитские рожи не держит. – Семен принял высказывание Берга и на свой счет тоже и, похоже, оскорбился.

Август посмотрел не него снисходительно, как на малое дитя, сказал:

– Много ты знаешь про кутасовских подручных!

Вышло грубо и опрометчиво смело. Если бы Семену или Федору вздумалось донести, зарвавшемуся гению пришлось бы несладко. Или Кутасов так ценит его талант, что готов спускать с рук такие вот оскорбительные вольности?

– А ступай-ка ты, человек. – Август устало махнул рукой.

– Куда? – не понял Семен.

– А куда хочешь, туда и ступай. Хочешь – домой, хочешь – на завод, а хочешь – так и в кабак. Мне все равно.