100 великих загадочных смертей

После вторжения в Грецию армии персидского царя Ксеркса Фемистокл предложил греческим государствам следующий план действий. Следовало преградить персам путь через узкое Фермопильское ущелье. А чтобы предотвратить обход ущелья с моря афинским и союзным флотам, надо было контролировать узкий пролив между островом Эвбея и материковой Грецией. Здесь в битве у мыса Артемисий греческий флот нанес поражение персидскому, который также сильно пострадал от шторма. Однако, получив сообщение о гибели защитников Фермопил во главе с царем Спарты Леонидом, флот Фемистокла отступил. Афины и Аттику пришлось оставить. Фемистокл издал декреты о мобилизации всего мужского населения, об эвакуации женщин, стариков и детей на остров Саламин и в Трезен, о возвращении изгнанных из Афин граждан для общей борьбы. В битве в узком проливе между Саламином и материком 28 сентября 480 года до н. э. персидский флот был разгромлен. Персы потеряли 200 кораблей, а греки – только 40. После этого Ксеркс оставил Афины, хотя и сохранил в Греции экспедиционный корпус. Однако он был лишен снабжения из Малой Азии, так как греки теперь господствовали на море, и в битве при Платеях год спустя был почти полностью уничтожен. Однако вскоре Фемистокл изрядно надоел согражданам частыми напоминаниями о своих заслугах. Они подвергли его остракизму и в 475 году до н. э. изгнали из Афин на 10 лет. Сначала Фемистокл поселился в Аргосе, на Пелопоннесе. Когда у победителя при Платеях, спартанского регента Павсания, возник конфликт с коллегией эфоров, он начал секретные переговоры с персами и попытался привлечь к ним Фемистокла. Тот отказался, но не донес на Павсания. Когда заговор Павсания был раскрыт, среди его документов были найдены письма, где упоминался Фемистокл. Последний не стал дожидаться неминуемой казни и бежал на Керкиру, потом в Эпир, а потом в Сиракузы. Однако тиран Сиракуз Гиерон отказал Фемистоклу в праве на убежище, и тому ничего не оставалось, как отдаться под покровительство персидского царя Артаксерса, который ранее обещал за голову победителя при Саламине награду в 200 талантов. Теперь же царь не только сохранил ему жизнь, но и пожаловал в управление несколько городов. По утверждению Плутарха, несколько лет спустя царь повелел ему исполнить ранее данные обещания и возглавить войну против греков. Фемистокл, получив подобные распоряжения, будто бы принял яд. По другой версии, однако, он просто тихо умер от старости и болезней. Это случилось в 459 году до н. э.

Какая же из версий смерти Фемистокла более достоверна? Корнелий Непот так сообщает о смерти Фемистокла: «О смерти его писали многие и по-разному, но мы опять-таки доверяем лучшему автору – Фукидиду, который говорит, что Фемистокл умер в Магнезии от болезни, не отрицая, что ходила молва, будто он добровольно принял яд в отчаянии от того, что не может исполнить свои обещания царю относительно покорения Греции. Тот же Фукидид сообщает, что друзья тайно захоронили его прах в Аттике, тогда как закон не разрешал им этого потому, что Фемистокл был осужден как изменник».

Фукидид же сообщает о Фемистокле: «Жизнь свою он окончил от недуга. Иные, впрочем, рассказывают, будто он умертвил себя ядом, убедившись, что не может выполнить своих обещаний царю».

Тут надо иметь в виду, что Плутарх создавал свои труды в конце I – начале II века н. э., примерно через 550 лет после смерти Фемистокла. И он предпочел красивую морализаторскую легенду о правителе и полководце, который предпочел покончить с собой, но не участвовать в войне против своих соотечественников. Между тем современник Фемистокла Фукидид нисколько не сомневался, что тот умер естественной смертью, от старости, хотя уже ему была известна легенда о самоубийстве из патриотических побуждений. Скорее всего, её создали сторонники Фемистокла в Афинах для его посмертной реабилитации в глазах афинян. По заключению современных историков, Фемистоклу в момент смерти было не 65 лет, как думал Плутарх, а около 79 лет. В таком возрасте состояние здоровья вряд ли позволяло ему участвовать в военных походах. Тем более что в тот момент Персия не вела непосредственных боевых действий против Афин. А подавление восстания в Египте, пусть даже поддержанного Афинами, отнюдь не было тождественно участию в войне против Афин, а скорее должно было восприниматься как защита персидских владений.

Для упрочения своей власти в 17 году Тиверий ввел в Рим преторианскую гвардию – не менее 6 тысяч хорошо вооруженных воинов под командованием префекта Луция Элия Сеяна. Доверие Тиберия к Сеяну еще более укрепилось после того, как Сеян спас ему жизнь во время горного обвала. Однако подозрительность императора резко возросла после смерти в 23 году его единственного сына Друза. И вследствие этого последние полтора десятилетия его царствования запомнились современникам как одна из самых мрачных эпох римской истории. Император оставил Рим и уединился на Капри. Префект Сеян фактически узурпировал власть в Риме и стал преследовать наиболее влиятельных сенаторов и всадников. Наконец, Сеян решился на захват власти (Светоний полагал, что он стал жертвой провокации Тиверия). Он хотел добиться усыновления в одну из ветвей рода Юлиев и после, как одному из Юлиев, занять позицию принцепса (правителя) при малолетнем внуке царствующего императора Тиберии Гемелле или при сыне Германика Калигуле. Ливилла, мать Гемелла, была любовницей Сеяна, несмотря на запрет Тиберия, и участвовала в заговоре. Однако мать Ливиллы, Антония Младшая, раскрыла заговор Тиберию. Тот объявил о своей отставке с консульского поста; то же самое, по обычаю, пришлось сделать и Сеяну. Тогда же Тиберий публично возвысил Калигулу, чтобы опереться на род Германика. Тиберий вызвал Сеяна в сенат, под предлогом передачи трибуната. 18 октября 31 года на заседании сената Сеян и его сообщники были схвачены и казнены. Он был осужден на основании закона об оскорблении величия как «враг народа» – hostis perniciosissimus. За этим последовали казни троих детей Сеяна, многих его родственников и сторонников. В частности, сына и дочь Сеяна удушили, а поскольку закон запрещал казнить девственниц, палач перед казнью лишил несчастную девственности. В Риме начался настоящий террор.

Тиберий подолгу не менял наместников в провинциях, объясняя это так: «Каждый чиновник подобен слепню. Напившийся крови сосет жертв уже меньше, а вот новый – опаснее. Надо же и пожалеть подданных!»