— Да, Анна Александровна, я тоже пару книг на эту тему прочитал! И по психологии тоже. Не только вы у нас семи пядей во лбу!
— Кто бы сомневался? Ты очень умный, Матвей, — сказала она, ложась на диван.
Это не комплимент — это сарказм, но, видимо, знания Матвея оказались не настолько глубокими, чтобы распознать это. Анна видела, что он успокаивается: чувство ложной победы оттого, что она поверила, и этот комплимент делали свое дело. Он повернулся к ней:
— Аня, я тебе честно сказал, что у меня есть отношения и они завязаны на работе. Я не хотел встречаться с тобой, пока не разрулю все свои вопросы. Но ты же сама дала мне время.
Анну его позиция «Ты же сама. Теперь терпи. Какие ко мне претензии?» возмутила. Это тоже форма манипуляции. Но Матвей прав: это ее промах.
— Правильно, мой нежный, время я дала, — бархатным голосом согласилась она и продолжила: — Только я забыла уточнить, сколько времени тебе понадобится на разрыв со всем списком твоих пассий? Их там, полагаю, минимум сто.
Матвей засмеялся.
— Две недели. Дай мне две недели!
— Хорошо. — Она чувствовала, что напряжение, висевшее в воздухе со вчерашнего вечера, улетучивается.
— Еще вопросы будут? — уже нежно спросил он.
— Конечно. Какие планы на сегодня?
— Я говорил тебе вчера: у меня одна встреча на час — и я вернусь варить борщ. А ты?
— Буду читать Бродского.
— Ты вчера забыла его в машине. Я обратил на это внимание, — сказал Матвей, продолжая смотреть на нее не отрываясь.
— Я не забыла — я хотела забрать после супермаркета. Но заболталась. Не нужно воспринимать это как отсутствие уважения.
Он поднялся со стула и стал складывать свою одежду и ноутбук в рюкзак. Анна удивилась: зачем забирать вещи, если собираешься вернуться?
— Ты уверен, что вернешься через пару часов? — осторожно спросила она. — Сегодня последнее воскресенье перед операцией: мне есть чем заняться.
— Например? — спросил Матвей, застегивая рюкзак.
— Я могу на пляж поехать.
— Загар — это вредно. Но если ты хочешь…