– Мне кажется, ты забываешься, – резко сказал я и хотел встать, но понял, что в трусах буду смотреться нелепо. – Она всего лишь робот!
– Ну-ну.
Анечка поставила кофе на стол и вышла, не взглянув на меня.
Я отхлебнул горяченького и прикурил. Мне стало полегче.
***
Не знаю, что не так с моим лицом. Но мне часто приходится слышать один и тот же вопрос:
– Иван Алексеевич, а почему вы такой грустный?
Я не знаю почему. И очень раздражаюсь. Ну что вы пристали, – думаю я, сжимая кулаки и скрипя зубами. – На себя смотрите! Тоже лица не такие, как будто получили Нобелевскую премию.
Однажды даже вот до чего дошло. Я был не в духе. Шёл по своим делам, погружённый в себя. И тут навстречу один коллега. Он дотошный такой, всегда улыбается и любит поговорить. То есть он останавливает меня, открывает рот и, глядя прямо в глаза, несёт какую-то чушь. До тех пор, пока я под каким-то предлогом не сбегу. Смысл его рассказа ускользает, потому что он бесконечно неинтересен.
И вот я его встретил.
– Иван Алексеевич, – радостно вскинул он руки, – что вы такой грустный?
Не останавливаясь и не глядя на него, я ответил:
– Пошёл на х-й.
Больше он ко мне не подходил.
***
А в последнее время все как сговорились:
– Ну почему вы такой грустный?
Даже Мария Петровна – и та туда же.
Ладно. Я подошёл к зеркалу и стал на себя смотреть. Ну ничего, красивый такой парень. Взгляд лихой. Девчонкам нравится. Будь я девчонкой, набросился бы сам на такого. Остаётся удивляться, чего девчонки ждут и почему не набрасываются? То есть, они показывают, что я нравлюсь, и после этого рассчитывают, что я начну чего-то предпринимать. А зря ждут. Годы идут, состарюсь уже, и поздно будет.
Задумавшись таким вот образом у зеркала, я перестал в него смотреть. И тут поднял глаза, не успев подготовиться, и увидел себя в нём таким, какой я есть. То есть, какой есть на самом деле – с беспредельно грустной рожей.